До недавнего времени дети батраков не могли ходить в школу. Исследование, с большим трудом проведенное несколькими отважными этнологами, показало, что лишь половина аборигенов может рассчитывать на три-четыре фунта в неделю; остальные получают от пяти до тридцати пяти шиллингов. Стоит, пожалуй, отметить, что это еще гораздо выше среднего заработка по стране. Животноводы — люди квалифицированные, на их руках скот, который оценивается в десятки миллионов. Но, как и в Западной Австралии, они редко получают наличными, почти всегда числятся должниками хозяина, так как вынуждены все покупать в его лавке.

Несмотря на образ жизни, одежду и частые поездки в город, животноводов и их семьи нельзя считать по-настоящему цивилизованными. Раз в год, не меньше, они отправляются побродить месяц-другой. Хозяева видят в этих прогулках своего рода предохранительный клапан и не возражают против них. Батраки сбрасывают с себя одежду, охотятся и живут, как их предки, участвуют в плясках и обрядах своих вольных собратьев. Где именно они побывали, чем занимались, всегда остается тайной.

Таких «отпускников» не отличишь от «дикарей». Не удивительно, что мы попадали впросак. Был случай, когда в далекой глуши у нас отказал мотор. Откуда ни возьмись, появилась группа обнаженных, раскрашенных с ног до головы аборигенов. Я принялся жестикулировать, пытаясь объяснить им, что надо подтолкнуть машину. Весь измучился и уже потерял всякую надежду, вдруг один из них говорит на хорошем английском языке:

— Да вы включите вторую скорость.

Оказалось, это рабочий с фермы по соседству, он неплохо умел чинить машины, даже получил водительские права.

Большинство аборигенов Северной Территории давно уже поняли, что бессмысленно сопротивляться, когда кучка вооруженных до зубов людей занимает их охотничьи угодья и пригоняет свой скот. Последний раз здесь убили белого в 1928 году. Друзья и соседи убитого сами справили скорый суд: застрелили двенадцать-пятнадцать аборигенов (точно никто не считал). Многие миссионеры протестовали против такого «правосудия», была даже учреждена комиссия для расследования. Но она заключила, что карательная экспедиция «в основном» была оправдана, и дело замяли.

Сгоняемые со своих земель коренные жители слишком хорошо знают, что от конной полиции трудно уйти, и даже не пытаются постоять за себя. Зато они нередко стремятся помешать соплеменникам поступать на работу к фермерам. Недавно среди аборигенов Западной Австралии и Северной Территории развернулось своего рода сектантское движение за возрождение старых обычаев и нравов, за то, чтобы вернуть к вольной жизни в пустыне тех, кто в той или иной форме восприняли цивилизацию. Движение это называется курунгура и окружено величайшей таинственностью. Его роль никак нельзя недооценивать. Джинигарби — «пророки» секты — часто прибегают к принуждению и насилию.

Невзирая на преследования со стороны секты курунгура (а может быть, именно из-за них), аборигены, вытесняемые со своих земель фермерами, редко уходят в пустыню. Обычно они ищут убежища в поселках вдоль шоссе север — юг. Жители городов рады дешевой рабочей силе, но и только: ни в Дарвине, ни в Алис-Спрингсе аборигенам не разрешают жить в черте города. В нескольких милях от Дарвина недавно появился довольно аккуратный поселок для коренных жителей; в Алис-Спрингсе они по-прежнему обитают в жалких лачугах. Не удивительно, что посторонним запрещено посещать этот район, а нарушителей запрета карают штрафом в двести фунтов.

Окончив работу, аборигены обязаны тотчас покинуть город. Лишь раз в неделю им разрешают посещать кинотеатры, которые по этому случаю показывают самые «нравоучительные» ковбойские и гангстерские фильмы.