Всего таких аборигенов-«горожан» насчитывается несколько сот; они, естественно, наиболее цивилизованные среди коренных жителей Северной Территории.

Особую группу образуют метисы (то есть все лица смешанной расы) — живое свидетельство недостатка женщин в Северной Территории. На севере Австралии говорят: «Нужда — мать изобретений и отец метисов». Один путешественник, который побывал здесь тридцать лет назад, прямо заявил, что в ту пору в Северной Территории было два вида белых мужчин: признающие, что состоят в связи с черными женщинами, и не признающие, но все равно состоящие. Самолеты, радио, холодильники, новые дороги, автомобили с высокой проходимостью и хорошие цены на говядину заметно улучшили условия жизни в Северной Территории, и теперь на сто белых мужчин приходится шестьдесят белых женщин. Несколько лет назад принят закон, который запрещает белым даже случайные связи с черными женщинами. Но следить за соблюдением этого закона трудно: поди поймай нарушителя на месте преступления, если на каждого полицейского приходится в среднем территория площадью двадцать пять тысяч квадратных километров.

До 1953 года метисы были совершенно лишены гражданских прав (аборигены и по сей день их не получили), но затем появился закон, уравнивающий их в правах с белыми поселенцами. Теперь они могут селиться в Алис-Спрингсе и Дарвине, их детей принимают в школы. Точно не известно, сколько человек воспользовались этим разрешением, но полагают, что около пятисот метисов обосновались в городах, остальные (их примерно тысяча) работают на фермах. Но привилегии остаются в силе, лишь пока метис находится в Северной Территории, потому что у каждого штата свои законы. Стоит ему перейти границу, скажем, Южной Австралии, как он тотчас превращается в «чернокожего»: там всех «цветных» приравнивают к аборигенам. 8 Западной Австралии он сохранит гражданские права, если сумеет доказать, что в его жилах не больше двадцати пяти процентов «туземной» крови. А это не так просто — с архивами в стране обстоит плохо…

Ручей — первый признак того, что мы наконец въехали в зону влажных тропических лесов южнее Дарвина. Чем дальше, тем больше было речушек, и не всегда было легко их форсировать. Но мы еще помнили жару и сушь Центральной Австралии и не жаловались

Альберт Наматжира, замечательный художник-абориген. Не получив никакого образования, он стал одним из самых известных художников Австралии

Типичная представительница немногочисленной группы аборигенов, которые получили минимальное профессиональное образование и освоились с миром белых

Аборигены на острове Батерст встретили нас улыбками. В отличие от племен материка их никто не притеснял и не преследовал…

Мы возвращались к восточному побережью через Квинсленд. Простившись с Северной Территорией, мы решили было, что главные трудности позади, но нас ожидали еще сотни километров тяжелого пути, и мы еле-еле добрались до Брисбена

Особое место занимают также Альберт Наматжира и еще около десяти чистокровных аборигенов племени аранда, которые зарабатывают на жизнь живописью. Эта удивительная история заслуживает того, чтобы изложить ее подробнее, тем более что есть много общего между появлением этой группы художников и событиями в резервации Керролап в Западной Австралии.

Мне о ней поведал пастор Альбрехт, добродушный умный немец, который двадцать пять лет заведовал миссионерской станцией Германсбург.