— Значит, это он всему голова?

— Он самый. Мы давно к нему подбираемся.

Второй пилот показал на бордовый портфель. Кит открыл портфель и предъявил флакон «Диаблери», лежавший на кусочках полистирола. Второй пилот опустил чемодан на землю и открыл крышку. Чемодан был под завязку набит перевязанными пачками денег. Не менее миллиона, прикинула Тони, а то и все два. Кит, как ему было сказано, вытащил одну пачку и бегло пересчитал.

Он и второй пилот пожали друг другу руки, Кит вручил ему портфель и поднял чемодан. Второй пилот пошел к вертолету, а Кит вернулся на вышку.

— Обмен состоялся, — сообщила Тони Одетте.

Как только второй пилот забрался в кабину, вертолет взмыл в воздух.

ВТОРОЙ ДЕНЬ РОЖДЕСТВА

26 ДЕКАБРЯ

В Лондоне снег не шел, но морозный ветер гулял по улицам, люди кутали шеи в шарфы и стремились поскорее укрыться в теплых пабах, ресторанах и кинотеатрах.

Тони и Одетта ехали на заднем сиденье неприметного серого «ауди». Впереди сидели два детектива — один вел машину, второй указывал маршрут, сверяясь с радиопеленгатором.

Полиция вот уже тридцать три часа следила за передвижениями флакона из-под духов. Вертолет, как и предполагалось, приземлился в юго-западном Лондоне. Пилот сел в поджидавший его автомобиль и поехал по мосту Баттерси в дом Адама Халлана. Всю ночь радиомаяк посылал устойчивые сигналы из недр элегантного особняка XVIII века. Одетта не торопилась с задержанием Халлана: ей хотелось поймать в сеть как можно больше террористов.

Столичная полиция держала Халлана под наблюдением. Тони прилетела в Лондон накануне вечером и утром вместе с Одеттой присоединилась к бригаде, следившей за домом Халлана. Днем Халлан устроил прием, на который пришло пятьдесят человек разных национальностей. Один из гостей ушел из дома с флаконом. Радиомаяк привел полицейских в район Бейсуотер, и всю вторую половину дня они не спускали глаз со здания, где снимали меблированные комнаты студенты.

В семь часов вечера сигнал снова начал перемещаться.

Из здания вышла молодая женщина. В свете уличных фонарей Тони разглядела ее роскошные черные волосы, блестящие и густые. Она несла сумочку на ремне. Детектив в джинсах и куртке с капюшоном вылез из светло-коричневого «лендровера» и пошел следом.

— По-моему, началось, — сказала Тони. — Она собирается распылить вирус.

— Я хочу это видеть, — заметила Одетта. — Обвинению потребуются свидетели покушения на убийство.

Женщина вошла в подземку и скрылась из виду. Из-под земли сигнал маяка доносился слабее. Сначала он исходил из одного места, потом начал перемещаться: вероятно, женщина села в поезд. Сигнал привел их на Пиккадилли. Женщина вышла из подземки, детектив — следом. Затем детектив вызвал Одетту по рации и доложил, что женщина вошла в театр.

Неприметный полицейский автомобиль подъехал к театру. Вышедшие из него Тони, Одетта и двое детективов проследовали в вестибюль. Женщина с роскошными волосами стояла в очереди за уже оплаченными билетами.

Пока очередь продвигалась, она извлекла из сумочки флакон и опрыскала себе плечи и волосы. Держалась она абсолютно естественно, и соседи по очереди не обратили на нее никакого внимания.

— Прекрасно, — заметила Одетта, — но пусть сделает это еще раз.

Во флаконе была обычная вода, однако Тони поежилась от страха, вдохнув капельки.

Женщина забрала билет и вошла внутрь. Одетта предъявила билетерше полицейское удостоверение, и детективы прошли за женщиной. Та направилась в бар, где еще раз воспользовалась спреем.