После адвоката нанес краткосрочный визит самой Лере. Торжественно объявил, что отныне бояться ей нечего, вручил пачку денег толщиной в два пальца и вдобавок выдал годовую порцию комплиментов. И уже «лапушкой», а также «лучшим в мире начальником» поехал домой.

Во дворе разыскал дворника дядю Мишу, поговорил с ним минут десять о погодах, в сто первый раз выслушал историю про то, как явилась ему однажды в камеру ШИЗО Дева Мария, и, наконец, справился, не сможет ли он выполнить по дружбе одно мое маленькое поручение.

– Запросто, – согласился дядя Миша. – В чем твоя проблема, Егор Владимирович?

Я начал издалека:

– Понимаешь, Михаил Кузьмич, нас с братанами на ночную рыбалку пригласили, а я завтра в обед с одним человечком должен встретиться. Боюсь не успеть. Ты вот что. – Я протянул ему блокнотный лист с цифрами. – Если завтра в полдень не объявлюсь, позвони по этому телефону. Хорошо?

– Позвоню, конечно, чего ж не позвонить.

– Вот и ладушки.

– А что сказать‑то?

– Скажи, что Егор уехал по срочному делу и прийти не сможет.

– И больше ничего?

– И больше ничего.

Колун бодро взял под козырек, сложил листок вчетверо и спрятал в левый карман парусиновых брюк. А из правого тут же вытащил боевого вида носовой платок и завязал один его угол в тугой узел.

Я не сомневался, что дворник сделает все как надо. Человек надежный, не подведет. И если уж будет суждено дракону Вуангу‑Ашгарру‑Хонглю погибнуть от руки Охотника, печальная весть быстро дойдет по цепочке до Куратора, и об оставшейся без присмотра Вещи Без Названия позаботятся.

Переделав все эти важные дела, я поднялся домой и вновь завалился спать. Понимал, что этот день может стать последним днем в моей жизни, что тратить его на сон глупо, но ничего не мог с собой поделать. Есть у меня такой психический бзик: если точно знаю, что ночь будет бессонная, уже с обеда клонит в сон.

Поднял меня Ашгарр ровно в десять вечера.

Собирались недолго. Пока я одевался, Ашгарр перекрыл все, что можно закрыть, и выключил все, что можно выключить. Посидев на дорожку, двинули за Вуангом.

По дороге Ашгарр рассказывал историю про зомби, на усмирение которого давеча выезжал Архипыч с отрядом. Я слушал плохо (думал об Ольге), но суть уловил. История случилась банальная. Один заслуженный дед приковылял на днях в свой райсобес по важному вопросу (это ему казалось, что по важному, тетям в кабинетах так не казалось), его там какое‑то время пинали туда‑сюда, что тот волейбольный мячик, а потом и вовсе послали… звенеть орденами в каком‑нибудь другом, более достойном для этого месте. Не знали тети и знать не могли, что этот дед – некромант со стажем. От темных дел, правда, давно отошел (Молотобойцы с учета его сняли еще при Горбачеве), но тут настолько сильно обиделся, что решил тряхнуть стариной. Решил – и сделал. Поднял ночью мертвяка, топорик выдал и направил собес крушить. Когда бы не Молотобойцы, туго пришлось бы тетям в кабинетах. Ой туго. Повезло еще, что старик мертвого поднял. Позвал бы неродившегося – неизвестно, чем бы все закончилось.

– И как его упокоили? – поинтересовался я. – Веревкой от колокола?

Ашгарр мотнул головой:

– Нет, веревки под рукой не оказалось, просто взяли в кольцо и заново отпели.

– И получилось?

– Архипыч сказал, что да.

– Архипыч врать не будет.

Ашгарр хотел еще что‑то сказать, но не успел – мы уже подъехали к Тому Самому Месту.

Вуанг заранее поднялся на поверхность и поджидал нас в дворике стоматологического центра. Выглядел шикарно: черный костюм, белая сорочка, лакированные туфли и защитная оптика фирмы «Marc O'Polo».