|
Прижав к глазам бинокль, я покрутил винт. Расплывшееся изображение сфокусировалось. - Черт! Увеличенные оптикой, шли люди. Тысячи людей. У меня перехватило дыхание. Они почему-то сходились к кораблю. Человеческая волна, полузадушенная ядовитым газом и обожженная бьющими из земли искрами. Они были какими-то удлиненными. Я был готов это списать на остаточный эффект галлюцинации или на искажение изображения струями горячего воздуха, когда понял, что это. Тысячи взрослых, несущих на плечах детей. - Боже мой, нет! - выдохнул я. В любую секунду Стивен отдаст приказ стрелять по людям, идущим к кораблю. Наши на палубе видят только серых чудовищ, а не отчаявшихся родителей, несущих детей выше слоя ядовитого газа. Я смотрел в бинокль на этот жалкий исход человечества. Откуда они шли - Бог один знает. Может, из зеленого оазиса, который видели накануне мы с Кейт. Их мог выгнать оттуда ядовитый газ, и они из последних сил ищут другое пристанище. Оставшееся у людей имущество помещалось на тележках из супермаркета. Расовые различия стерлись - все лица почернели от вездесущей сажи. Дети сидели на плечах мужчин и женщин. Они свесили головы, руки болтались возле шей тех, кто их нес. У одного ребенка в ручке была зажата кукла; вот она выскользнула из пальцев и хрустнула под ногами идущей толпы. Многие шли босиком, им сожгло ноги раскаленной коркой земли, каждый шаг был пыткой, но инстинкт выживания гнал их вперед. - Стивен! - заорал я в стальной потолок. - Стивен! Кто-нибудь! Слышите! Не стреляйте! Нельзя стрелять! Это не монстры, это люди! Снаружи застучали шаги, потом в замке стал поворачиваться ключ. Ничего. Постои... Я вслушался. За дверью был какой-то шум. Неуверенным шагом я проковылял к двери и забарабанил в металл. - Эй! Слышите? Стивен! Эй! Повернулся ключ. Я вывалился в дверь. - Эй, малыш, что такое? Мы тебя аж на палубе услышали. - Стивен, послушай меня сейчас. Нет, не говори "потом". Слушай или потом ты всю жизнь будешь жалеть. - Рик, это может подождать. Ты видишь, что на нас идет? - Видел. - Я вгляделся в его глаза - зрачки и радужки спались в точки. Он во власти галлюцинаций. Еще один симптом - он возбужден. - Поверь мне, - заговорил я как мог спокойнее. - Ты не видел того, что там есть. Того, что там, на самом деле. - Все видят серых. Рик, брось это. У тебя еще не выветрился газ. Ты посиди... - Стивен... послушай, расслабься на минутку. Послушай, что я должен сказать. - Но он стоял в дверях, возбужденный и перепуганный, и одновременно какой-то собранный. - Стивен, серых на самом деле здесь нет. Это электрические разряды на земле вызывают у вас галлюцинации. Если медленно дышать и успокоиться, они исчезают. - Я их вижу. Они реальны. - Нет, ты проецируешь образ серых на обычных людей. Там идут тысячи беженцев. Дай мне минуту. Что скажешь? Он не успел ответить. Вдруг он резко ухнул и качнулся ко мне, будто его толкнули сзади плечом. Мы упали на пол, меня придавило тяжестью Стивена. Я сумел приподняться на локтях. Поглядев вверх, я вытаращил глаза, не веря им. По коже побежал мороз. Почернелый, тяжело дышащий, страшно обожженный, со сгоревшими до черепа волосами, с волдырями от губ на пол-лица, закрывшими частично левый глаз, стоял не кто иной, как человек, называвший себя Иисусом. И смотрел на меня пылающим взглядом Чарльза Мэнсона, шипя: - Ты покойник, Кеннеди. Покойник, сука, ты понял? 132 Стивен застонал: - Что случилось, Рик? Почему он обожжен? Я сумел встать, держась за спинку стула. Стивен застонал громче: - Этот гад пырнул меня ножом... и смылся... а, вот он... слушай, за каким чертом ты это сделал? Обожженный стоял в дверях, держа нож лезвием в нашу сторону. Выкидной нож с лезвием не шире отвертки. - Спроси своего братика. Я покачнулся. |
