Окончив свою непродолжительную медитацию, Тенсинг вымыл руки и тотчас направился в один из загонов, где выбрал жеребца-самку и подоил её. Он наполнил миску тёплым, ещё пенящимся, молоком и отнёс ту к собравшимся группой детям. Затем смочил в молоке кусок тряпки, который сунул в рот одного из них. Поначалу ребёнок никак не отреагировал, но всего лишь спустя несколько секунд запах молока привёл малыша в чувство - тот приоткрыл губы и, хотя и слабо, начал сосать тряпку. Жестами лама указал матерям последовать его же примеру.

Процесс обучения йети доить самок-жеребцов и кормить детей их молоком буквально по капле оказался небыстрым и крайне утомительным. У йети практически отсутствовала способность к рассуждению, чему-то новому они учились исключительно путём повторения. Наставник со своим учеником провели за этим занятием целый день, однако ж, увидели результаты своего труда сразу же по наступлении ночи, когда впервые раздался плач всего лишь троих детей. На следующий день, прося молока, плакали уже пятеро, которые вскоре открыли глаза и смогли пошевелиться.

Дил Баадур был настолько собой довольным, словно решение текущей задачи пришло в голову именно ему, однако Тенсинг успокаиваться и не собирался. Всё же ему требовалось найти какое-то объяснение. Он скрупулёзно изучал всё, что йети засовывали себе в рот, так и не знакомясь с причиной заболевания вплоть до того пока он сам вместе со своим последователем не начали испытывать боли в животе, и обоих не стало рвать желчью. Они съели лишь тцампу, их уже ставшую привычной еду на основе ячменной муки, масла и горячей воды. Оба так и не попробовали мясо жеребца, которое предлагали им йети, поскольку сами были настоящими вегетарианцами.

- Что же такое, отличающееся от всего прочего, мы с тобой съели, Дил Баадур? – спросил наставник, тем временем готовя для обоих улучшающий пищеварение чай.

- Да ничего такого, учитель, - возразил молодой человек, бледный как сама смерть.

- Что-то же должно быть, - настаивал Тенсинг.

- Ну, мы только поели немного тцампы и больше ничего…, - скромно прошептал молодой человек.

Тенсинг передал ему плошку с чаем, и Дил Баадур, пополам сгибаясь от боли, поднёс её ко рту. Но глотнуть жидкости так и не получилось. Он тут же выплюнул всё это на снег.

- Вода, учитель! Вот в чём дело, это кипяток!

Обычно им приходилось кипятить воду или снег, чтобы приготовить себе тцампу или же чай, хотя в долине в этих целях использовали кипящую воду прямо из одного из термальных источников, что возникали из-под земли.

- Вот именно это и отравляет жизнь йети, учитель, -  настаивал его последователь.

Они уже видели, как цвета лаванды вода из термального источника используется для приготовления грибного супа, трав и тёмно-фиолетовых цветов, составляющих основу их рациона. С годами Грр-импр потеряла всякий аппетит и каждые два-три дня питалась лишь сырым мясом да закидывала в рот пригоршни снега, чтобы утолить жажду. Ту же самую воду из термальных источников, которая, должно быть, содержала токсичные материалы, они использовали и для чая. Однако ж в ближайшие часы пришлось полностью от неё отказаться, вместе с чем прекратился мучивший всех буквально недавно дискомфорт. Чтобы лишний раз убедиться в только что, казалось бы, найденном решении проблемы, на следующий день Дил Баадур приготовил чай на основе уже вызывавшей подозрения воды и выпил его. Хотя вскоре молодого человека и жутко вырвало, однако ж, тот был счастлив, найдя верным доказательство своей же теории.

Лама с учеником с величайшим терпением сообщили Грр-импр о том, что горячая вода лавандового цвета отныне категорически запрещена наряду с тёмно-фиолетовыми, растущими по берегам ручья, цветами. Воды термальных источников пригодны лишь для мытья, но отнюдь не для питья и приготовления пищи, - сказал он.