— Анс идет, сэр Эйбел. Видите, вон там? — Тауг указал пальцем.

Я с трудом разглядел вдали сгорбленную фигуру Анса, которая показалась на вершине холма и начала неуклюже спускаться по склону — впрочем, довольно быстро.

— Нам пора, — сказал я, и зеленые холмы Сна, увенчанные тополями и кипарисами, стали похожи на солнечные блики, дрожащие на водной глади.

Тауг моргнул и рывком сел. Огонь погас, лишь тлели красные огоньки. Облако стояла над скрюченным телом Анса, наклоняя к нему прекрасную голову, покуда они почти не соприкоснулись губами. В следующий миг Облако обратилась туманом и растаяла в воздухе.

Тауг встал и подбросил сучьев в костер, потом опустился на колени рядом со мной.

— Вы еще собираетесь ехать за моей сестрой?

— Я посылаю тебя, — сказал я.

— Я обладаю правом посвящать в рыцари, — сказал я людям Била. — Кто сомневается, пусть бросит мне вызов сейчас же.

Все молчали, хотя выжидательно смотрели на Гарваона.

— Мне хотелось бы сказать, что я обладаю также землями, прекрасными поместьями, которыми могу жаловать воинов, возведенных мной в рыцарское достоинство. У меня нет земельных владений, но лорд Бил великодушно вызвался восполнить их отсутствие.

По рядам прокатился гул голосов, менее громких и внятных, чем шум ветра. Я поднял руку, и они стихли.

— Многие становятся рыцарями в огромных замках на юге, — продолжал я. — Там чан для ритуального омовения и подле него три рыцаря, дающие указания претендентам. От заката до рассвета они охраняют свое оружие. Там знамена, молитвы и песни, и прекрасные дамы в шелках наблюдают за происходящим. У нас есть дама, но она в кожаном платье, и за плечами у нее колчан.

Тауг повернулся взглянуть на Идн и увидел, что все взоры обратились к ней. Она держала голову высоко, и ее глаза сияли ярко, как у большого черного кота, сидевшего у нее на плече.

— По завершении обряда, когда будущего рыцаря надлежащим образом восхвалили и обсудили, перед проводящим акколаду расстилают ковер. Будущий рыцарь преклоняет на нем колена, и поэтому все, возведенные в рыцарское звание таким манером, называются коверными рыцарями.

Крол рассмеялся, но почти сразу умолк.

— Но есть рыцари и другого рода. Они имели дело не со своим собственным оружием, но с неприятельским и проходят обряд посвящения, поскольку все вокруг знают, что они уже рыцари: отважные, благородные и искусные в обращении с оружием.

Солнечный луч скользнул по равнине и погас. Прежде я говорил достаточно громко, чтобы меня слышали все; теперь немного понизил голос.

— Подойди ко мне, Свон, и преклони колени.

Свон выступил вперед, не быстро и не медленно. На мгновение, лишь показавшееся долгим, он замер на месте, прежде чем опуститься на колени. Глаза у него слезились — наверное, от ветра.

Этерне выпрыгнула из своих украшенных драгоценными камнями ножен мне в руку, и теперь я стоял не один. Два десятка рыцарей, старых и суровых, молодых и доблестных, стояли рядом. Какая-то женщина (не Идн) пронзительно вскрикнула в толпе зрителей.

Длинный черный клинок коснулся правого плеча Свона, потом левого. Я сказал:

— Поднимитесь, сэр Свон.

Свон встал с потрясенным видом. Этерне скользнула обратно в ножны, и призрачные рыцари исчезли.

— Тауг, подойди к нам, пожалуйста, — сказал я.

Тауг, сияя от гордости, стал рядом со Своном. Он был одет как деревенский парень, каковым и являлся, но на руке у него был прекрасный зеленый щит с изображением белого грифона.

— Вот оруженосец, сэр Свон. Вы возьмете его на службу?

— С радостью, — ответил Свон.