ДЖО. В нашей стране, должно быть, тысяч пятьдесят городишек. А сколько я их видел — раз, два, и обчелся. Горы, долины, холмы и так много красивых рек. Как хорошо жить!

ЭД. Я тебе, знаешь, почему говорю, что ты можешь не выдержать… если ты сорвешься, не стыдись. Не думай, что это признак малодушия. Не думай, что ты сник перед лицом смерти.

ДЖО. Эти мысли приходили мне в голову. Я знаю, что могу потерять самообладание. Брошусь наземь, буду упираться, так что меня потащат и прикрутят к стулу. А я стану отбиваться и выть, как зверь. Да, я знаю, что так может быть. Но я не хочу этого. И мучусь — вдруг так случится против моей воли.

ЭД. Если и случится, Джо, в этом нет ничего постыдного.

ДЖО. Они хотели прикончить меня поскорей. И втихомолку, чтоб никто ничего не знал. Молчание — орудие их власти. Но когда меня расстреляют, все будут знать, почему я погиб и как погиб. Я все время твержу себе это. Только об этом думаю. Но как мне выдержать — ведь я буду умирать в полном одиночестве. Рядом — никого. Некому протянуть руку. Некому сказать прощальное слово. Ни одного друга рядом. Как мне выдержать? Ведь я так люблю жизнь, что готов расцеловать ее в обе щеки! Объясни мне все это, Эд Роуэн, времени у меня мало.

КОНВОЙНЫЙ. Осталось две минуты.

ДЖО. Слышишь? Я ведь сказал, что времени мало. А мне нужно, чтобы меня подбодрили. Я не хочу плакать, не хочу ни у кого валяться в ногах. Помоги мне выстоять, Эд!

ЭД. Не терзай себя. Минутная слабость не есть бесчестие. О тебе будут судить по всей твоей жизни, а не по тому, как ты держался в минуты агонии.

КОНВОЙНЫЙ. Ваше время истекло.

ЭД. Меня там ждут Бен, Хильда и Том.

ДЖО. Поцелуй за меня Хильду и обними покрепче Бена. Скажи Хильде, что она такая же чудесная, как ее яблочные пироги, а Бену — что он такой же чистый, как новенькая серебряная монета. И попрощайся за меня с Томом. И не своди с него глаз. Приглядывайся к нему. Он ошибался слишком часто.

ЭД. Я и так уже приглядываюсь к нему. (Они сжимают друг другу руки). Наступит день, и тучи разойдутся — на земле воцарится мир. (Эд плачет).

ДЖО. Не оплакивайте меня. Объединяйтесь.

^{_{Джо Хилл — Жан-Луи Ру.}}

^{_{«Театр дю Нуво Монд», Квебек, Канада, 1967.}}

^{Конвойный уводит Эда. Джо остается один. Тишина. Джо склоняет голову. Ему бесконечно тяжело. Церковный колокол отбивает удары. Джо считает — сначала про себя, затем вслух.}

Девять, десять, одиннадцать, двенадцать. Полночь.

^{Снаружи доносится многоголосое пение:}

ДЖО.

ХОР.

ДЖО (подпевает).

ХОР.

Джо присоединяется, и они поют все вместе:

ДЖО (с мягкой улыбкой). Спасибо, мои братья и сестры. Теперь я знаю, что мужественно пойду на казнь, не пророня слезы.

^{С этого момента до соответствующей ремарки звучат голоса поющих. Они то резко усиливаются, то едва слышны. Должно создаваться впечатление, что люди поют для Джо, поддерживая его в последние тяжелые минуты. Входят двое конвойных. Они надевают Джо наручники и ведут его на другую сценическую площадку, куда теперь им дает свет. Конвойные сажают Джо на некрашеный кухонный стул и поспешно привязывают к нему ноги Джо. Потом конвойные снимают с Джо наручники и привязывают его руки. Они хотят завязать ему глаза. Он сопротивляется.}

Мне не нужна повязка.

<sup>Тем не менее ему завязывают глаза. Врач, с черным медицинским чемоданчиком, подходит к Джо и прикладывает стетоскоп к его сердцу.