|
Не че-ловек съел бога, это бог пожрал человека. Чего они не могут уразуметь – это беспомощности че-ловека. я слаб, я мал. Вселенной нет до меня никакого дела. Она не замечает меня. Я продолжаю вести незаметную жизнь. Но почему это плохо? Разве это не лучше? Кого боги замечают, тех они уничтожают. Будь невелик, и ты избежишь ревности сильных". Отстегивая ремень, Бейнес сказал: – Мистер Лотце, я этого еще никогда никому не говорил. Я – еврей. Понимаете? Лотце взглянул на него с жадностью. – Вы бы об этом никогда бы не догадались, потому что внешне я нисколько не похож на ев-рея. Я изменил форму носа, уменьшил свои сальные железы, кожа моя осветлена химически, из-менена форма черепа. Короче, по внешним признакам я не могу быть разоблачен. Я вхож в самые высшие сферы нацистского общества и часто бываю там. Никто до сих пор меня не разоблачил. Он замолчал, как можно ближе придвинулся к Лотце и сказал так тихо, чтобы услышал только он: – И там есть еще такие же, как я. Вы слышите? Мы не умерли. Мы все еще существуем и не-заметно продолжаем жить. Лотце был ошарашен. – Служба безопасности… – СД может просмотреть мое досье, – сказал Бейнес. – Вы можете донести на меня. Но у ме-ня очень сильные связи. Некоторые мои друзья – арийцы, другие – такие же евреи, занимающие высокие посты в Берлине. На ваш донос не обратят внимания, а я через некоторое время сам доне-су на вас, и благодаря этим же моим связям вы окажетесь под Защитной опекой. Он улыбнулся, поклонился и зашагал по проходу подальше от Лотце вслед за другими пас-сажирами. Спустившись по трапу на холодное, продуваемое ветром взлетное поле, Бейнес на мгновение снова очутился рядом с Лотце. – В сущности, – сказал Бейнес, шагая рядом с Лотце, – мне что-то очень не нравится ваша внешность, мистер Лотце, поэтому я не буду надолго откладывать и напишу донос немедленно. Он быстро зашагал вперед, оставив Лотце далеко позади. В дальнем конце взлетной площадки у входа в вестибюль пассажиров ожидала толпа встре-чающих. Родственники, друзья, многие из них приветственно махали руками, выглядывали из-за стоящих впереди, улыбались, внимательно вглядывались в лица, суетились. Несколько впереди остальных стоял коренастый японец средних лет, одетый в изысканное английское пальто, а рядом с ним стоял японец помоложе. На лацкане его пальто поблескивал значок Главного Торгового Представительства Империи. «Это он, – понял Бейнес, – мистер Набусуке Тагоми Явился лично6 чтобы встретить меня». Слегка подавшись вперед, японец протянул руку. – Герр Бейнес, добрый вечер. – Добрый вечер, мистер Тагоми, – ответил Бейнес. Он так же протянул руку. Обменявшись рукопожатиями, они поклонились друг другу. Молодой японец тоже поклонился, глядя на них с сияющей улыбкой. – Немного прохладно, сэр, на этом открытом поле, – сказал мистер Тагоми. – В город мы по-летим на вертолете Представительства. Не возражаете? Или, может быть, вам нужно еще уладить какие-нибудь дела здесь? Он с волнением вглядывался в лицо Бейнеса. – Мы можем отправиться прямо сейчас, – сказал Бейнес. – Я хочу только оформить номер в гостинице. Мой багаж… – Об этом позаботится мистер Котомики, – сказал мистер Тагоми. – Он поедет вслед за нами. Видите ли, сэр, на этом вокзале мне всегда приходится дожидаться багажа целый час. Дольше, чем вы летели. Мистер Котомики приятно улыбнулся. – Хорошо, – сказал Бейнес. – Сэр, а у меня для вас скромный дар. – Простите? – Чтобы у вас сложилось приятное впечатление. Мистер Тагоми сунул руку в карман пальто и вынул оттуда небольшую коробку. – Благодарю вас, – произнес Бейнес, принимая дар. |
