-   Спорим, что вы никогда в жизни не ели такой пиццы! - воскликнул Рафаэль, выстав­ляя на стол вторую порцию своего кулинарного изобретения.

-   А с чем ваша пицца? - осторожно поин­тересовался полицейский, подозрительно водя носом.

-   С кровавыми пиявками!!! - хором вы­крикнули Леонардо, Микеланджело и Дона­телло.

-   И вы точно такую же пиццу выкинули на улицу?

-   Да, - снова хором ответили черепашки, стуча вилками и ножами по столешнице.

-   Это совсем меняет дело, - сказал поли­цейский и порвал на мелкие клочки квитан­цию о штрафе.

  Эйприл недоумённо развела руками:

-   Неужели вы могли это сделать, ребята? Никогда не поверю, а если бы на дороге погиб­ли люди?

-   Я их понимаю, мисс, - сказал полицей­ский. - Когда я был совсем маленький, я вы­бросил из окна школьной столовой бачок с ку­курузной кашей.

-   Ваши учителя, наверное, сразу вызвали в столовую директора школы? - спросила Эйприл.

-   Он не пришёл, потому что сам терпеть не мог кукурузной каши.

Глава 3. Билеты в один конец

  Как ни торопилась Эйприл, сборы, однако, затянулись. Черепашки были всем известные барахольщики и привезли к грузовому терми­налу в аэропорт целый фургон багажа. И никто из них не соглашался оставить дома свое сна­ряжение.

  Наконец у Эйприл лопнуло терпение:

-   Донателло, разве наш самолёт взлетит с твоим контейнером в грузовом отсеке? Мне кажется, он такой тяжёлый, что самолёт хвост не оторвёт от земли. Я думаю, доста­точно нам погрузить ваш черепахолет верти­кального взлета и вседорожный черепахомо­биль.

  Донателло ни в какую не соглашался:

-   Как я могу оставить свою измерительную технику и запчасти? В монгольской пустыне нет станций технического обслуживания, и на­ши машины сразу выйдут из строя из-за пыли в пустыне. Она там соляная. Пусть бы лучше Рафаэль поменьше перегружал самолёт своей замороженной пиццей!

-   Моя пицца вовсе не замороженная, а просто полуфабрикат в порошках, разложен­ный по мешочкам, - убеждал Рафаэль серди­тую Эйприл. - В монгольской пустыне пиц­церия привидится нам только в миражах. Мы ведь не можем рисковать своими желудками. А вот Леонардо на самом деле мог бы по­грузить на самолет поменьше ящиков с кока-колой.

-   Я посмотрю на вас, - с достоинством от­ветил Леонардо, - когда вам в знойной пусты­не пить захочется.

-   Можно и воды выпить, - упорствовал Рафаэль, - а то только перегружаешь авиа­лайнер.

-   Посмотрю, как ты отыщешь воду в без­водной пустыне.

  Напрасно Эйприл ещё и ещё уговаривала че­репашек, призывая их быть благоразумными. Ей всегда нравилось путешествовать налегке с репортёрской сумкой через плечо. Но никто из троих упрямцев не отступил.

  Только Микеланджело не спорил с Эйприл, а даже помогал ей уговаривать своих прияте­лей отказаться от лишнего груза, за который телекомпании, где работает Эйприл, придётся слишком дорого заплатить. Но это и ему не удалось.

-   Ваша компания сэкономила бы уйму де­нег, если бы этих запасливых кротов отправить в грузовом отсеке вместе с их барах­лом, - проворчал под конец Микеландже­ло. - Лично я взял с собой только томик лю­бимых стихов и ещё занимательную энцикло­педию.

  Возня с погрузкой отняла бы ещё немало времени, если бы к ним не подбежал пилот.

-   Вы срываете нам чартерный рейс! - за­кричал он, размахивая руками.

  Эйприл только виновато пожала плечами.

-   Я теперь на всё согласен, - сказал пи­лот, вытирая платочком вспотевший лоб.