– Он мертв, Олег.

Ему не понравилось то, что он услышал. На это намекал полный злобы и печали взгляд, который он на меня бросил.

У меня возникло подозрение: Олег ненавидел меня за то, что я покончила со Стратосом, словно эта задача предназначалась ему и только ему. Я не могла понять, что же, черт возьми, творится в голове у этого парня, которого я еще совсем недавно считала своим другом, но который теперь казался мне совершенно другим человеком.

В какой-то момент он, казалось, забыл обо мне и попытался приподняться. Сделав это, он скрючился и поднес руку к животу, откуда продолжала сочиться кровь. Было очевидно, что он отсюда никуда не уйдет, по крайней мере, самостоятельно. Лицо его было перекошено, а губы потеряли всякий цвет.

– Нам надо уходить, Олег.

Думаю, он меня даже не услышал. Воспользовавшись последними оставшимися у него силами, он обыскал карманы Стратоса. Я задалась вопросом, какого черта он хотел там найти, и получила ответ, когда увидела, как он извлекает оттуда коробок спичек и небольшую баночку с горючей жидкостью, подобной тем, что используют для разжигания барбекю.

Когда я увидела эти предметы у него в руках, меня охватило невыразимое уныние. Осознав, что он собирается сделать, я задумалась, можно ли его как-то остановить.

– Олег…

Я не стала больше ничего говорить, потому что понимала, что это все равно ни к чему не приведет. Я даже не стала сопротивляться, когда увидела, как он открывает баночку и щедро поливает труп Стратоса. Казалось, каждое движение стоило ему бесконечных усилий, но он все же смог опустошить банку. Разлившаяся под ним лужа крови к тому моменту превратилась в океан боли.

Олег поправил очки. Он собрал последние силы, чтобы достать спичку, зажечь ее и бросить на тело Стратоса.

Огонь вспыхнул быстро. Пламя охватило труп и осветило очертания окружавших нас книжных шкафов. Оно горело настолько яростно, что мне пришлось сделать пару шагов назад, ощутив на своем лице жар.

Олег остался там, стоя на коленях рядом с телом своего заклятого врага и пристально глядя на языки пламени, а на лице у него застыла гримаса ненависти. Казалось, этим жестом он наконец решил вопрос, который слишком долго откладывал.

Он умер с широко распахнутыми глазами.

Я не сразу отреагировала. Просто стояла, глядя на два лежавших друг напротив друга трупа. Я подумала, имеет ли смысл вынести отсюда тело Олега, но поняла, что физически не смогу поднять его по узкой лестнице, ведущей на верхние этажи.

Языкам пламени быстро наскучило тело Стратоса, так что они перекинулись на ближайшие стеллажи. Огонь перескакивал с одной полки на другую, и книги начали гореть. Их страницы превращались в черных бабочек, порхавших, как у Брэдбери. Воздух стал таким спертым, что я была вынуждена закрыть рот рукавом пальто, чтобы не задохнуться.

Позади Олега, словно внезапно возникшее видение, мелькнула его вечная сумка с Тинтином. Наверное, он выронил ее, пока боролся со Стратосом. Она лежала на полу, и изображение бесстрашного репортера и его пса Милу озаряли языки пламени. Содержимое сумки валялось рядом с ней.

И тут я увидела ее: неуместную, словно незваного гостя, обложку хорошо знакомой мне книги.

Это снова была «Игра ангела».

Речь шла о версии романа на итальянском, том самом экземпляре, который я подарила Олегу, когда мы с ним ездили в Рим. Вид этой книги заставил меня погрузиться в воспоминания, причем весьма приятные и резко контрастировавшие с происходившим вокруг меня ужасом. Не раздумывая, я схватила книгу и выбежала.

К тому моменту весь зал уже был охвачен таким мощным пожаром, что мне показалось, будто я оказалась у самых врат ада. Я побежала обратно тем же путем, которым сюда пришла. Дым стал настолько густым, что я едва могла различить названия книг, стоявших на всех этих стеллажах и словно умолявших о пощаде в немом крике, который я с трудом проигнорировала.