— В последний раз спрашиваю, ваша Сэцуко ни за что не хочет работать с нами?

Последние слова Ланкастер неожиданно проговорил мягко, но глаза его блестели холодным блеском.

— Да, и я ничего не могу сделать.

— Хорошо, в таком случае мне придется просить вас ее ликвидировать.

— Ликвидировать?!

Торбэк смотрел на Ланкастера, как смертельно раненное животное. В одно мгновение лицо его покрыла мертвенная бледность.

— Да, она стала опасна. А у нас закон: убирать всех, кто становится нам опасен.

— Что же я должен сделать?

— Способ выбирайте сами!

Господин Ланкастер с презрением смотрел на жалкую, согнувшуюся фигуру Торбэка.

— Хотя погодите…

Он вдруг склонил голову набок, будто к чему-то прислушиваясь. Но нет, просто он решил закурить. Чиркнув спичкой, он зажал трубку в зубах и опять зашагал по комнате. Казалось, он что-то вспоминает.

Торбэк неподвижно сидел в кресле и с тревогой в глазах следил за этим страшным человеком. Иногда с улицы доносились гудки автомобилей, ведь недалеко находился один из оживленных перекрестков столицы, где беспрестанно двигался поток машин.

— Слушайте, Торбэк!

Господин Ланкастер остановился. Торбэк поднял па него глаза и вздрогнул: выражение лица коммерсанта не оставляло сомнений.

— Я вам помогу, — продолжал коммерсант, — вам ведь одному это будет не под силу. Так вот, я ее устроил в авиакомпанию, и я помогу ей исчезнуть. Видно, это судьба.

Он сделал несколько шагов и снова остановился перед Торбэком. Потом, словно диктуя письмо секретарше, заговорил на одной ноте:

— На днях вы должны с ней встретиться. Место встречи можете выбрать сами. Потом вы отведете ее туда, куда я прикажу. Я укажу и место, и время, и… все остальное. Будете поддерживать со мной связь по телефону. Помните, что это нужно сделать как можно быстрее, в ближайшие два-три дня.

— Господин Ланкастер, это невозможно, как раз в эти дни в нашей церкви состоится церемония посвящения в сан нового священника. У меня не будет свободного времени.

Коммерсант несколько раз кивнул головой. Его губы тронула тонкая усмешка.

— Конечно, вы должны присутствовать на этой церемонии. Там, вероятно, будет много народу. Что ж, это только кстати. Мне пришла в голову блестящая мысль!

Ланкастер, потирая руки, стал опять расхаживать по комнате. Торбэк не спускал с него глаз.

— Опыт подсказывает, — тут Ланкастер немного замялся, — не лично мой, конечно. Я всегда прибегал к услугам других людей, и они мне рассказывали… Так вот, безопаснее всего такого рода операции проходят при стечении большого числа людей, когда внимание толпы чем-нибудь поглощено и она ничего другого не замечает. Я вам подскажу, как все провернуть. Во-первых, насчет орудия. Холодное оружие не годится — нельзя оставлять улики. Револьвер — тем более. Лучше всего собственные руки.

Господин Ланкастер вытянул правую руку перед глазами Торбэка.

— Вот таким манером, Торбэк… Она ведь женщина, и у вас хватит сил с ней справиться. Но смотрите, не пускайте в ход пальцы. На шее остаются следы. Значит, кисть должна бездействовать. Надо обвить шею рукой, как мягкой веревкой, и душить постепенно. Так змея душит свою жертву. У вас руки длинные, так что справитесь.

И господин Ланкастер показал Торбэку, как это делается. Торбэк внимал ему затаив дыхание.

Домой он мчался как одержимый. Он вел свой «рено» почти бессознательно. Едва не налетел на встречную машину, но водитель вовремя увернулся.

Мыслей не было — в голове абсолютная пустота. Он потерял всякую способность соображать. На лбу выступил холодный пот.