«Не было ли среди них, случаем, сироты по имени Хару?» — спросил себя Хирата. Вспомнив о двух других жертвах, он поинтересовался:

— Знала ли ваша жена начальника полиции Ояму, чье тело обнаружили на месте пожара?

— На моей памяти — нет, потому что я впервые о нем слышу. Возможно, они познакомились в храме.

— Нет ли у вас каких-нибудь догадок насчет погибшего ребенка? Вы говорили, у вас было два сына…

— Их обоих Тиэ оставила дома. Так что этот ребенок не наш. Чей он — даже не знаю. — Плотник склонил голову над пустой чашкой. — Простите, что от меня так мало толку.

— Напротив, вы нам очень помогли, — заверил его Хирата.

Плотник назвал им имя неизвестной и вдобавок подтвердил ее принадлежность к секте Черного Лотоса. Следовательно, священники и монахини знали ее, хотя говорили обратное, солгав также о том, что из храма никто не пропадал. Их изворотливость и дурная репутация ясно указывали на причастность сектантов к этим убийствам.

Хирата записал имя и адрес мужа Тиэ.

— Я сделаю все от меня зависящее, чтобы убийца вашей жены не остался безнаказанным, — пообещал он и проводил плотника через приемную.

Толпа ничуть не поредела. Взбираясь на возвышение, Хирата крепился, зная, сколько еще историй о чужом горе ему предстоит выслушать. Его охватило недоброе предчувствие, что пожар и убийства были только ничтожной частью большого зла. Теперь сомневаться не приходилось: Хару играла в этом деле далеко не главную роль.

12

Миновав южную оконечность замка Эдо, паланкин доставил Рэйко и Хару в правительственный округ Хибия, где они и сошли. Слуга тотчас раскрыл над ними зонт — с неба сыпала холодная изморось, — и путешественницы поспешили к крытым воротам одной из огороженных усадеб, что составляли улицу. Стражники встретили Рэйко радушно, но Хару, увидев их, испуганно попятилась.

— Не бойся, — подбодрила ее Рэйко, обняв за плечи. — Ты у друзей.

В сопровождении того же слуги с зонтом Рэйко провела Хару через заливаемый дождем двор. Под козырьком сторожевого барака сгрудились полицейские и узники в кандалах. Хару теснее прижалась к спутнице. Но вот они вошли в деревянный особняк, где расторопная служанка поприветствовала их и помогла снять накидки и обувь.

— Где сейчас судья? — спросила служанку Рэйко.

— У себя в кабинете, достопочтенная госпожа.

Вслед за Рэйко Хару прошла несколько поворотов по коридору, мимо служебных комнат с писцами, и очутилась у двери. Рэйко постучала, и низкий мужской голос ответил:

— Войдите!

Отодвинув дверь, Рэйко переступила порог комнаты, обставленной стеллажами и конторками со множеством свитков книг и фолиантов. Затем втащила Хару и вместе с ней поклонилась мужчине, сидящему на небольшом возвышении за письменным столом.

— Доброго дня вам, достопочтенный отец мой, — сказала Рэйко. — Прошу извинить меня за вторжение: я привела посетительницу. Есть одно неотложное дело, которое нам очень нужно обсудить.

Судья Уэда — один из двоих чиновников, облеченных властью разрешать гражданские споры, выносить приговоры преступникам, распоряжаться полицией и поддерживать в Эдо порядок, отложил кисть для письма и поднял глаза. Самурай средних лет, обладатель завидной комплекции и здорового румянца, устало взглянул на посетительниц. На нем было строгое черное кимоно.

— Твой приход меня приятно удивил, — произнес он с теплотой. — Я буду рад познакомиться с подругой моей дочери.

Рэйко представила ему Хару. Девушка не подняла головы и сложила перед грудью ладони, прошептав еле слышно:

— Для меня честь встретиться с вами, господин достопочтенный судья.