Нападал на меня человек с типичным казацким лицом, украшенным длинными вислыми усами. Мне показалось, что он не только не испугался нежданного противника, но даже обрадовался неожиданной драке.

    -  Ах ты, песий сын! Вот я тебя! - крикнул он и обрушил мне на голову свой первый удар.

    К его несчастью, у меня совсем не было времени. Уже пошли сполохи от разгорающегося стога, и Ефим держался из последних сил, неловко пытаясь отбить своей шашкой профессиональные выпады гайдука. Поэтому я не оставил своему противнику ни одного шанса: походу отбил его клинок и, почти не глядя, полоснул своим по шее. В этом не было никакого пижонства, просто у нас была слишком большая разница в подготовке и оружии.

    Такая же, как у Ефима и второго янычара, который, куражась и играя с моим напарником, как кошка с мышкой, загнал-таки его в конюшню. Ефим еще пытался сопротивляться, больше надеясь на силу, чем на ловкость, размахивал шашкой как дубиной и невольно пятился назад от секущего вокруг головы и лица клинка казака.

    -  Эй! - крикнул я, пытаясь переключить внимание на себя.

    Гайдук оглянулся и, судя по всему, мгновенно оценил обстановку. По-хорошему, ему следовало забыть о Ефиме и готовиться к защите, но он не захотел оставлять в тылу безопасного для себя противника. Став в вполоборота, он попытался разом поймать двух зайцев, покончить с парнем и достойно ответить на мою атаку. На его беду между нами было уже слишком маленькое расстояние. Ефим сумел каким-то чудом отбить мастерски нанесенный коварный удар, гайдук рискнул его повторить, но тут подоспел я, и у него не хватило времени на отражение атаки.

    Думаю, что в любом случае победа осталась бы за мной, но не таким легким и скорым путем. Гайдук только вскрикнул, когда отточенное лезвие индийского булата коснулось его тела и, изрыгая проклятия, закружился на месте

    -  Скорее уходим! - крикнул я совершенно обезумевшему от ужаса смерти Ефиму.

    -  Свят, свят, свят, - причитал он, спотыкаясь на ровном месте.

    Я хватил его за руку и потащил за собой. Бежать было самое время. Заметив огонь, отчаянно застучал в свою доску сторож, в другом конце имения ударили в набат. С разных сторон слышались крики: «Пожар». Постепенно Ефим приходил в себя и бежал теперь сам. Однако, выбраться с территории имения мы не успели. Показались полураздетые люди, спешащие к горящей копне, и нам пришлось затаиться возле какого-то амбара.

    -  Свят, свят, - продолжал бормотать Ефим. Потом немного успокоился, отдышался и сказал:

    -  Отродясь не терпел такого страха! Он как вжикнет, а у меня сердце заходится!

    -  Потом расскажешь, - тихо сказал я. - Нам нужно отсюда убираться.

    -  А как же казарма, ты же хотел ее поджечь?

    -  Нечем, - коротко ответил я, - мне пришлось бросить сидор с деревянным маслом. Одной спичкой казарму не зажечь.

    -  Ишь ты, вот, как оно в жизни бывает, - непонятно в какой связи заметил кучер. - А здесь чего у них?

    Для рассмотрения плана здесь, за амбаром, было слишком темно, тогда я попытался восстановить его по памяти.

    -  Или просто сарай, или арестантская.

    -  Может, спалим?

    -  А если там люди, да и как без растопки зажжешь?

    -  Так давай войдем посмотрим, может, там что найдется, солома или сено, - предложил старающийся реабилитироваться товарищ.