Этой ночью в лесу было сыро и тихо. Прелая листва заглушала шаги, и мы продвигались вперед быстро и без опаски.

    Теперь мы немного ориентировались на местности и пошли коротким путем, так, чтобы выйти к поместью со стороны господского дома. Уже в виду имения, когда сквозь деревья стали видны огни в окнах, остановились. Ефим надел на лошадиную морду торбу с овсом, и животное тут же мирно захрустело кормом

    Стоять на месте оказалось зябко. Наша рваная крестьянская одежда почти не грела, и мне пришлось подпрыгивать на месте и размахивать руками, чтобы не замерзнуть. Ефим к холоду относился терпеливее и просто стоял, прислоняясь плечом к дереву. Когда мне надоело скакать, я встал с ним рядом.

    -  А как мы будем взрывать казарму и освобождать Марью с хозяйкой? - спросил он.

    Честно говоря, у меня никакого опыта в саперном деле не было, но я хотя бы знал основные принципы взрывотехники по литературе и кино.

    -  Разделим порох на части, - начал объяснять я, - засунем заряды в отдушины под домом и зажжем фитили. Пока они догорят, перебежим к господскому дому. Как только порох взорвется, и начнется паника, проникаем в дом, находим там Екатерину Дмитриевну и Марьяшу, освобождаем их и вместе с ними отходим в лес.

    -  А что такое паника? - спросил кучер

    -  Когда всем страшно, и все начинают разбегаться в разные стороны, - популярно объяснил я.

    -  А что будет с казармой?

    Этого я не знал и сам. Однако, ответил:

    -  Если заряд окажется большим - разлетится на куски, а если маленьким - ничего не будет.

    -  А у нас какой заряд, большой или маленький? - продолжал допытываться парень.

    -  Не знаю, это мой первый взрыв. Взрывать дома - это целая наука. Будем надеяться, что что-нибудь получится.

    -  А что такое «наука»? - начал выказывать завидное любопытство обычно молчаливый парень.

    -  Это… - начал говорить я и замолчал. В имении ударили в набат.

    Сначала показалось, что каким-то образом обитатели поместья узнали о нас и подняли тревогу, но спустя несколько минут я понял, что мы тут ни причем. Набат был не тревожный, с частыми ударами, а торжественный, сродни колокольному звону. Почти сразу появилось много ярких точек огня, как если бы там зажгли много факелов.

    -  Это что такое? - задал естественный, но вполне бесполезный вопрос Ефим, в чем причина начавшейся кутерьмы я, как и он, не знал.

    Набат, между тем, продолжал звучать, а факелы начали выстраиваться в единую длинную цепочку.

    -  Может, сегодня какой праздник? - предположил возчик.

    -  Может быть, и праздник, - повторил за ним я. Ни о каких церковных праздниках, сопровождаемых факельным шествием, я никогда не слышал. Это свойственно скорее языческим культам.

    -  Знаешь, Ефим, - сказал я, - нам с тобой придется туда идти сейчас.

    -  Зачем? - удивился он. - Сам погляди, что там творится. Нас ведь сразу же споймают.

    -  Как раз в этом я не уверен, теперь там столько народа, что лишний человек не привлечет внимания, В крайнем случае, поменяем одежду.

    -  Как это поменяем, кто нам ее даст?

    -  Надо будет, сами возьмем.

    -  Да зачем нам туда идти сейчас?

    -  Боюсь, что нам придется спасать женщин другим путем.