Единственное желание, которое появилось у меня в тот момент, было заняться самым вульгарным рукоприкладством, однако, я сумел взять себя в руки:

    -  Почему это вы старший? - успокоил я нашего сумасшедшего. - Я, как-никак, статский советник!

    -  Правда-с? - вытаращил на меня глаза Истомин. - Тогда виноват-с, позвольте выполнять?

    -  Выполняйте, - разрешил я и добавил, обращаясь к гостю, - а ты пойдешь со мной.

    Голая команда, толкаясь, бросилась назад в баню, а мы с гайдуком пошли в сторону калитки. Странный прием, который ему оказали, порядком смутил Кондрата и, как мне показалось, он уже жалел, что явился под наши знамена.

    -  Расскажи, что делается в имении, - спросил я, запирая калитку.

    -  Так никак не могу того знать, ваше благородие, - ответил он, видимо, не зная, как ко мне обращаться.

    -  Барин и магистр живы?

    -  А чего им сделается? Живей живехоньких.

    -  Вчера у вас, говорят, что-то случилось? - продолжил я допрос.

    -  Так ничего такого и не было. Как есть ничего.

    -  Взрывы были?

    -  Знамо были, как же без взрывов? Что было, то было.

    -  И с барином, и с магистром все в порядке?

    -  Какой там, в порядке, когда все рожи им попалило. А так, чтобы чего другого, ничего не случилось.

    -  При взрывах никто не погиб.

    -  Никак нет, никто. Только что из гостей некоторые, да пару-тройка из наших, а так ничего такого, будьте благонадежны.

    Я понял, что начинается обычный разговор начальника с подчиненным, когда последний отвечает только то, что тот хочет услышать, и больше вопросов не задавал. Запер калитку и вернулся в избу. Кондрат шел следом, соблюдая почтительную дистанцию. В горнице меня ждали встревоженные дамы. Они так и не встали с теплой печи и теперь, свесив вниз головы, ожидали объяснений.

    -  Все в порядке, - успокоил я их. - Ложная тревога.

    Один за другим стали собираться наши ополченцы. Оба виновника переполоха косились друг на друга и сели на разные лавки. Когда вошел Иван, я подозвал его и попросил расспросить товарища, что делается в имении.

    Оба бывших гайдука удалились во двор. Всем нам было неловко, и общий разговор не клеился. Так до возвращения перебежчиков все и просидели в молчании.

    -  Барин с магистром живы, - сказал, войдя в избу, Иван. - Только обожглись. Погибло трое гостей и пятеро наших. Ну, то есть не ваших, а наших. Про то, кто напал, и вообще, что случилось, никто не знает. Думают, что это какие-то враги. Кондрат говорит, что гости передрались между собой, и часть уехала, а часть осталась.

    -  А когда собираются нападать на нас? - подал голос хозяин.

    -  Когда? - Иван переадресовал вопрос вновь прибывшему.

    -  Того нам не говорено, - вразумительно ответил он, - велели все время быть наготове и никуда не отлучаться.

    -  Сколько их там человек? - спросил штабс-капитан.

    Кондрат надолго задумался, подсчитывая в уме и загибая пальцы, потом все-таки ответил:

    -  Много.

    -  Давайте ужинать и будем расходиться по местам, - взял я командование в свои руки. - Ночью никому не спать, буду проверять. Понятно?

    -  Чего же непонятного, - охотно откликнулся Александр Егорыч.