Понятное дело, я ее не оставил. Напротив, придвинул второе кресло и уселся рядом, почти касаясь ее колен своими.

    -  Ну, что вы, голубушка, право, как можно. Что случилось такого ужасного?

    -  Ах, как вы могли! Оказывается, вы все знали! Это просто ужасно! - восклицала между всхлипываниями Екатерина Дмитриевна. - Вы теперь будете меня презирать!

    -  Да за что я вас должен презирать! - возмутился я. - Что я сделал вам плохого?!

    -  Уйдите, ради Бога, уйдите! Мне так стыдно!

    -  Вот вы поминаете Господа, а между тем, сомневаетесь в Его мудрости, - с упреком сказал я.

    Однако, Екатерина Дмитриевна меня не слушала, рыдая все громче и отчаянней, Я сходил на кухню и принес ей стакан холодной воды. Чтобы заставить ее выпить, пришлось почти силой отрывать от лица ладони. В конце концов, я победил, и она, стуча зубами по краю стакана, сделала несколько глотков.

    -  Я больше никогда не смогу посмотреть вам в глаза, - заявила зареванная красавица, опять пряча лицо в мокрый платок.

    Когда взрыв отчаянья немного утих, я опять привлек к себе на свою помощь Бога.

    -  Когда Господь создал человека, он намеренно разделил его на две половинки, чтобы они могли соединиться воедино, - толковал я. - По вашему же мнению выходит, что Господь Бог поступил неправильно. Вспомните писание, что Он велел: «Плодитесь и размножайтесь». Так что в этом может быть порочного и стыдного?!

    Постепенно мои слова начали доходить до страдалицы, и рыдания сделались чуть тише.

    -  Кто же виноват, - продолжил я, - что в вашем пансионе не преподавали зоологию и биологию. Вышивание вещь хорошая, но детей нужно учить и основам живой природы.

    -  Но ведь это Дьявол под видом змея искусил Адама и Еву, значит это грех! - вступила в дискуссию Екатерина Дмитриевна, перестав плакать.

    -  А кто создал Дьявола, разве не сам Господь? Притом Спаситель своей кровью искупил первородный грех! Простите, Екатерина Дмитриевна, вы ведь образованная женщина, Гете читали и Жорж Санд. Почему же вы к самым возвышенным проявлениям человеческого духа, к любви, относитесь как к чему-то грязному и постыдному!

    В ходе спора я сделал вывод, что в благородных пансионах девушек учат не очень хорошо. Против моего относительно регулярного образования пансионерка не выстояла. Спасовала от простеньких логических построений…

    Сомневаюсь, что мне удалось убедить Екатерину Дмитриевну в том, что великая любовь проявляется не только в совместном любовании луной, но плакать она окончательно перестала.

    Спор наш не прекратился, он начал носить познавательно эротический характер. Теперь мы говорили о любви с легкой примесью чувственности. Несмотря на разъяснения Марьяши, механику отношений полов хозяйка продолжала представлять себе очень смутно. Я не рискнул продолжить просвещение из-за боязни увлечься предметом и перейти к практическим действиям. В принципе это было возможно, но грозило большими осложнениями в дальнейшем.

    Глава 4

    О эти разговоры о любви! Как они постепенно засасывают участников в омут чувственности. Теперь, когда мы бывали наедине, я уже почти не отпускал прелестную ручку и периодически, словно невзначай, подносил к губам. Этого больше не возбранялось, и бровки не хмурились.

    Когда мне оставалось совсем немногое, плавно перейти от разговоров о платонической любви к женской эмансипации и, воспользовавшись неопытностью оппонентки, погубить смертельным грехом ее душу, я брал себя в руки.