Взяв «Геостацорбиту», Десс определила координаты овала. Почти точно на тридцать шестой параллели. Может, это и не стоило того, чтобы вставать ни свет ни заря, но определенно было интересно…

– Ладно, порядок. Дневных поблизости нет, – сказал Рекс.

– Ну, это потому, что нормальные люди в это время спят, – напомнила ему Десс.

Рекс не обратил на нее внимания.

– Я хочу провести здесь сегодня кое‑какие эксперименты и чтобы вы все понаблюдали. Когда наступит Самайн, весь Биксби – а может, и не только Биксби – окажется поглощенным этим искривлением. А вы уже заметили, что разрыв не совсем то же самое, что синее время. Вы ведь видели, как там в полночь падают листья?

– Да, – кивнула Десс. – Но в чем тут суть? Сейчас‑то не полночь.

– Пока нет, – ответил Рекс.

– Да. – Десс посмотрела на «Геостацорбиту». – И она не наступит еще шестьдесят две тысячи шестьсот двенадцать секунд. Но тогда зачем мы сюда…

– Эй! – перебил ее Джонатан. – Что это с Мелиссой?

Десс обернулась – и увидела, что к ним через поле, подпрыгивая на кочках, летит «кадиллак». Машина взяла штурмом железнодорожную насыпь, запрыгнула на рельсы и, разбрасывая колесами гравий и пыль, помчалась в их сторону, как сумасшедший розовый локомотив, мигающий фарами.

– Она что, с ума сошла? – закричала Десс.

– Нет, – спокойно ответил Рекс, глядя на свои часы. – Она как раз вовремя. Но нам лучше убраться в сторонку.

Все четверо ссыпались вниз с железнодорожной насыпи. «Кадиллак» зарычал, как будто обрадовался, что они ушли с дороги, и прибавил скорость. Его колеса подняли огромное облако пыли.

Десс ощутила покалывание в кончиках пальцев, как недавно в школьной столовой на большой перемене, и вдруг поняла, что должно прямо сейчас произойти.

– Оно идет, – негромко сказала она.

– Угадала, – откликнулся Рекс.

Десс с тревогой посмотрела на несущийся словно в атаку «кадиллак».

– Но разве она не?..

Чернильно‑синий свет «затмения» нахлынул с востока, затопив безоблачное небо и просторные поля, остановив холодный ветер и накрыв мир тишиной. Темная луна внезапно выскочила на небо и зависла, казалось, над самой головой, словно огромная летающая тарелка.

Однако «кадиллак» не остановился – он катился по алеющему овалу разрыва. Его мотор заглох, габаритные огни погасли, но он не застыл мгновенно на месте, как того следовало ожидать. Автомобиль продолжал катиться по инерции, пока наконец не миновал область разрыва и только тогда встал как вкопанный, подняв облако пыли и мелкого гравия.

Десс даже зажмурилась от потрясения: вместо того чтобы вышвырнуть Мелиссу сквозь лобовое стекло, машина погасила инерцию движения.

– Как она там? – испуганно спросил Летун.

Рекс кивнул:

– С ней все в порядке. Как я и подозревал, разрыв пропускает в синее время не только людей, но все на свете. Я предположил, что если сухие листья там продолжают падать, то и неживой металл тоже может пересечь разрыв.

– Ну, знаешь, вам обоим жутко повезло, что твое предположение подтвердилось, – покачала головой Десс.

Не то чтобы она так уж переживала за Мелиссу, но все же не хотела, чтобы та снова загремела в больницу. У телепатки и так хватало жутких шрамов после недавней аварии.

– Она была пристегнута, – спокойно произнес Рекс.

– Погоди‑ка, Рекс, – сказала Десс, – а откуда ты знал, что сейчас будет «затмение»?

Он помолчал несколько мгновений, его фиолетовые глаза прищурились.