Джонатан немного успокоился, сердце его перестало бешено колотиться: похоже, там только Бет. Он осторожно вытянул шею и заглянул в комнату.

Сестры сидели на кровати, родителей не было видно. Джессика была одета, ее младшая сестренка куталась в пижаму. Бет что‑то говорила, яростно размахивая руками, будто отбивая атаку тучи мух. Джонатан видел, как Джессика оглянулась на часы, висевшие над ее кроватью, – ему были прекрасно видны их стрелки, приближавшиеся к полуночи.

Почему Джессика не может отделаться от Бет? Ведь той уже давным‑давно полагается быть в кровати, завтра в школу…

Джонатан поднял руку к стеклу, намереваясь постучать. Джессика, конечно, не одобрит того, что он заявится пред светлые очи сестренки, особенно в последнюю ночь домашнего ареста. Однако Бет не настучит родителям – она, может, и вредина, но не настолько.

Кроме того, их ждали слишком серьезные дела.

В новостях говорили, что Касси Флиндерс тринадцать лет, то есть примерно столько же, сколько было Анатее, когда ее похитили темняки. Маленькое, щуплое тельце Анатеи почти утонуло в теле темняка, с которым ее срастили…

Но, в отличие от Анатеи, Касси не была следопыткой. Она не умела читать знание; темняки не станут трудиться, чтобы превратить ее в полунелюдь. Она недолго проживет в синем времени.

Джонатан стукнул в стекло.

Сестры испуганно подпрыгнули. Бет, не закончив фразу, застыла с открытым ртом. Мгновение‑другое она сквозь стекло таращилась на лицо Джонатана, потом холодно взглянула на Джессику.

Когда Джонатан поднял вверх раму, он услышал шепот Бет:

– Я так и знала!

Джессика просто молча смотрела на него.

– Привет, девочки, – сказал он.

– Привет, Джонатан, – сладко пропела Бет. – Что, просто пробегал мимо?

– Джонатан! – простонала Джессика. – Ты что, не мог… – Она умолкла.

Он забрался в комнату и по очереди посмотрел на сестер. Бет прищурилась, а Джесси уставилась в пол и покачивала головой. Джонатан вздохнул.

– Послушай, Бет, извини, что я так ворвался. Но у нас намечается одно дело. По‑настоящему важное дело. – Он выделил голосом слово «важное», глядя на Джессику.

– Вы хотите удрать сегодня? – сказала Бет свистящим шепотом, отчего ее слова прозвучали только резче. – Тебе остался один день, Джесс! Ты что, хочешь, чтобы тебя снова заперли дома?

– Вот уж точно не хочу, можешь поверить, – ответила Джессика.

– Послушай, Бет, я заберу твою сестру всего на… – Джонатан посмотрел на часы. – На восемнадцать минут. Обещаю, она быстро вернется.

Джессика прикрыла глаза, когда Бет стремительно обернулась и посмотрела на часы.

– Восемнадцать минут?

Джонатан сглотнул. Младшая сестра Джессики ничего не знала о синем времени, но иной раз вела себя так странно, что можно было подумать, будто ей все известно.

– Да. Плюс‑минус чуть‑чуть.

Джессика встала, взяла с кровати куртку.

– Идем! Пошли уже!

– Джессика! – простонала Бет.

– Послушай, – усталым голосом произнесла та, – если хочешь рассказать маме с папой, валяй, действуй. У меня нет времени на объяснения.

– Джесс, я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. И мне нужно знать, что с тобой происходит.

– Извини, но… – Джессика помолчала, подыскивая слова, – но мне необходимо уйти прямо сейчас, а почему – не могу объяснить.

– И ты собираешься удрать прямо у меня на глазах? – Бет скрестила руки на груди.