- Рога болят, - пожаловался Колян, - спасу нет!

    - Отставить! - прошептал Эдик. - У всех болят рога. Но надо быть в форме. Сегодня отчаливаем. Нужно соответствовать. Начнем с зарядки… Толян, не толпись в проходе, лежи смирно, потом разберешься с Серым, кому сказал?!

    Толян вздохнул, обиженно покосился на Серого и повернулся к шефу. Не вставая, шеф поднял вверх желтые жилистые руки и развел их в стороны.

    - Раз-два!

    При этом он угодил Толяну в глаз, и тот залился долгим жалобным воем.

    - За что? - причитал Толян. - Что я тебе сделал?

    - Извини, - смутился шеф, - нечаянно вышло! Ты вон мне тоже вчера каблуком в глаз заехал, а я хоть бы хны!

    - Нас бьют, а мы крепчаем! - поддержал разговор Колян.

    - Точно! - подтвердил Серый и тут же раскашлялся, схватившись за грудь, на которой лежала гиря.

    - Продолжим, - предложил шеф. - Упражнение следующее: пошевелили правой ногой… Достаточно! Пошевелили левой… Сильней. Еще сильней! Ох! Свело, не разогнуть! - Эдик заорал и забил руками по кровати.

    - Иголкой надо кольнуть, - лениво посоветовал Толян.

    - Рогом! - предложил Колян и, дотянувшись до шефа, боднул его в ногу.

    - Спасибо, Колян. Ты настоящий друг! - прочувствованно сказал Эдик, потирая рога. - Да что ж они болят, проклятые? Будь другом, Колян, посмотри!

    Польщенный вниманием шефа, Колян поднялся с кровати и наклонился над командиром. С минуту он рассматривал рога, а потом уставился на Эдика.

    - Труба, шеф! - еле слышно прошептал он.

    - Что? - испугался Эдик. - Что такое?

    - Кариес! - трагическим голосом возвестил Колян. - Шеф, у тебя в обоих рогах дупла, как в зубах. Неужели и у нас то же самое?!

    - Только без паники! - заволновался Эдик. - Гниют рога - это, может, даже хорошо. Сгниют на фиг, и выдирать не надо!

    - Надо, шеф, надо! - застонали Серый и Толян. - Это же сколько терпеть?

    - А может, действительно сходить к зубному врачу? - задумался Эдик. - Пусть выдирает. Только с заморозкой. Слушай мою команду! - сказал он. - Сейчас перекусим - и к зубному! А пока - водные процедуры.

    Шеф вылез из-под одеяла и прошлепал на кухню, стараясь не налетать на предметы. На кухне гремела посудой Маланья. Но вместо веселого зычного голоса слышалось только ее тяжелое дыхание.

    - В монастырь пойду, - сказала наконец старуха, - это мне наказание за грехи тяжкие. Вот уж и черти дома живут!

    - Если черти живут, - весомо сказал шеф, - то ходи, не ходи - никакой монастырь не поможет!

    - А все вы, ироды несчастные, - завопила вдруг бабка, - свалились на мою Голову!

    - Мы не свалились, - обиделся Эдик. - И мы заплатили тебе хорошие деньги. А ты нам даже жрать не даешь!

    Старуха тут же насупилась:

    - Всем давать без меры, так свинью кормить будет нечем. У меня на все одной картошки ведро уходит, а еще капустный лист!

    - А мясо? Где мясо? - застонал Эдик. - Хотя бы по кусочку на брата!

    - Врачи говорят, что мясо вредно, - набычилась старуха, - от него кровь портится.

    - Это от твоей шамовки все портится, - пошутил шеф, судорожно облизываясь и косясь на чан, в котором булькало пахучее варево.

    Старуха перехватила взгляд и ухмыльнулась:

    - Что, вкусно пахнет?

    - Нормально, - сказал шеф, прислушиваясь к бурчанию в желудке, - накладывай, нам сегодня некогда.