— Бишоп, — сию секунду меняется в лице Гонзак-младший. — Вот уж неожиданная встреча. До тебя я давно мечтал добраться.

— Что ж, вот он я. Но прежде, — и начинает тихо шептать. Сейчас же стекла в окнах идут трещинами, а дом издает протяжный стон, будто вот-вот рухнет. На мгновение мое сердце екает, однако дом остается стоять на месте, зато дверь разлетается в щепки и из недр темного коридора вырывается сгусток магии, который тотчас рассеивается в воздухе.

— Ах ты, тварь! — кидается на него обезумевший урод.

Но Каминский одним движением пальцев останавливает подонка.

— Слышал о тебе многое. Гоняешься за темными, восстанавливаешь справедливость, — сжимает руку в кулак, отчего Тэмар резко опускается на колени, — ловко уходишь от преследования. Считаешь себя непобедимым. Все признаки героя. Только вот незадача. Ты не герой, Гонзак-младший. Ты всего-навсего сын своего чокнутого папаши, который убил кровное дитя ради сомнительной выгоды. Открою тебе секрет, — и еще сильнее сжимает кулак, отчего лицо подонка стремительно краснеет, — темные и чернокнижники — это две параллели. Темные занимаются наукой, ищут ответы в мире мертвых, а чернокнижники убивают ради попыток возвыситься над самой смертью. Ты долгие годы живешь заблуждениями, мой мальчик. — Господин Герон, — переводит взор на меня, — идите в дом и ждите меня там.

Как только я поворачиваюсь к ним спиной, до ушей доносится звук ломающихся костей и безвольное мычание. Но мешать я не буду. Сегодня, сейчас пусть свершится суд. И пусть уже все это закончится.

В дом захожу, кажется, с небьющимся сердцем. От начала ритуала прошло много времени. Кейну с Настей нахожу в центре потухшей пентаграммы. Леоф сидит рядом с ней, остальные стоят чуть поодаль.

— Ну? — подхожу к ним, опускаюсь на колени.

— Без сознания.

— Ладно, идите на улицу.

Они молча покидают нас, я же касаюсь бледного лица своей ведьмы. Что она, что Настя, обе бледные и холодные. Пугающе холодные.

— Кейна, — целую ее в лоб, — проснись. Ну же, девочка моя… Настя! — глажу малышку по голове.

— Сейчас не проснутся, — около нас возникает Бишоп. — Позвольте, комиссар, — склоняется и касается головы Кейны, затем берет Настю за руку. — Надо же, — и тонкие губы трогает подобие улыбки, — вот почему Катрис так торопилась с разводом. Я по молодости и не проверил ничего. Думал, настолько разочаровал ее своей любовью к науке. А тут и дочь уже есть, и внучка.

— Когда они придут в себя?

— Скорее всего, завтра.

— Что он с ними хотел сделать?

— Хотел переместить в мир людей и заодно стереть память. Они бы забыли о своей прошлой жизни, а очнулись с новой легендой. Убивать их Гонзак не собирался, если вы об этом.

— Где он?

— Глупый вопрос, господин Герон.

— Ну да, верно.

— Забирайте своих дам и везите домой. Надеюсь, после пробуждения они вспомнят вас.

— А могут не вспомнить? — и у меня все обрывается внутри.

— Могут. Но вы надейтесь на лучшее. А я как-нибудь позже загляну. И да, я бы очень хотел, чтобы о моем появлении здесь никто не знал. Кейне придется несладко, если общественность узнает, чья она дочь. Сможете обеспечить мне инкогнито?

— Сделаю все необходимое.

— Благодарю.

Через минут десять мы покидаем это проклятое место. Я везу Кейну с Настей домой, а мои оперы вместе с телом отправляются в комиссариат.