— Да я вижу, вижу, — окидывает он меня взглядом с ног до головы.

На лице мука, руки в сахарной пудре и в довесок подозрительно дергающийся глаз.

— Столько работы навалилось, — говорю, подходя к прилавку.

— И честно говоря, я сражен наповал, — как-то виновато улыбается нежданный визитер. — Думал увидеть вас любой, но не такой.

— Какой не такой?

— Не такой труженицей. Вам очень идет форма.

— Спасибо.

— Но не буду отвлекать, просто хотел узнать, смогу ли вас увидеть, например… — запинается. — В общем, когда у вас будет свободное время.

— Думаю, завтра. В одиннадцать. Здесь недалеко есть кафе, буквально через дорогу.

— Хорошо. Значит, в одиннадцать здесь, — и уже собирается на выход.

— А как вы узнали, где я работаю?

— Так ваша визитка, — достает из кармана и показывает мне.

Странно, я готова руку отдать на отсечение, что давала ему визитку без адреса мастерской. А на этой есть адрес. Хотя, может, все-таки перепутала впопыхах. Но ладно, не до этого сейчас. Главное, не забыть бы, что наобещала ему.

К вечеру становится немного спокойнее, во-первых, никто уже не отвлекает, во-вторых, почти всё, что запланировали, сделали. Помощницы уходят уставшие, но довольные. Я им заплатила уже сегодня. Марии Федоровне положенную зарплату, а Валентине Ивановне за отработанный день. И остается мне немного времени на то, чтобы навести в мастерской порядок, прежде чем портал откроется. Клиенты не должны видеть бардак.

— Эллис ди мортэ, — и посуда распределяется по размерам, выстраивается в башни. — Тэа ра, — включается вода, дальше посудины поочередно ныряют в раковину, а выныривают чистыми и отправляются на стеллажи.

К полуночи у меня уже чисто, опрятно, и я готова к встрече со своими покупателями из смежного мира.

— Ну, понеслась, — открываю портал, затем возвращаюсь за прилавок.

Первыми идут ведьмы, они всегда очень пунктуальные, за ними следом многочисленная семья гномов. Коренастые мужички берут большой торт, ставят на импровизированные носилки и уносят, а женщины расплачиваются. И тут я понимаю, что на самом-то деле жду господина черта, так и хочется уделать его, увидеть в глазах восхищение, а главное, ощутить вкус его поражения. Только хвостатый комиссар что-то не торопится за своим заказом. Неужели не придет? Странно, все-таки ребенку торт заказал. Видимо, папаша из него не лучше. Все мужики одинаковые, хоть с рогами, хоть без. Ничего им не надо, ничего им не важно. Вон, мой бывший — яркий тому пример, хоть бы раз про дочь вспомнил, хоть бы раз. Но нет, как ушел, так с концами. А Настя первое время его ждала, плакала. Сволочь он!

До закрытия портала остается всего-то полтора часа…

— Блеск, — смотрю с сожалением на одиноко стоящий шоколадный торт за стеклом. — Не повезло тебе, никому ты оказался не нужен, — и глаза начинает щипать от слез. Столько я в него души вложила, так старалась, а что в итоге?

И в момент, когда слезы уже ползут по щекам, дверь открывается.

— Черт, — шепчу чуть слышно и скорее вытираю слезы.

— Он самый, — раздается слева.

На пороге стоит Гаспарович собственной персоной, но не один, за его ногой прячется ребенок, только вижу, как хвостик извивается на полу.

— Думала, уже не придете, — сразу направляюсь к холодильнику, но останавливаюсь.