— Почему это мы — малые? — поинтересовались у него.

— Сам ты малый!.. — возмутились спортсмены.

В Эдика полетел бесхозный носок — из тех, что скопились в раздевалке (и наполняли её незабываемым ароматом). Ковальски увернулся от него. Схватился за бок.

— Мы не малые — мы верховцевские, — произнёс я.

Сперва подумал, что меня не услышали. Но тут же понял, что ошибся: на меня посмотрели все — в том числе и Эдик, морщивший от боли лицо. Мальчишки притихли.

— Как ты нас назвал? — сказал Лежик.

— Верховцевские.

Олег ухмыльнулся и покосился на приоткрытую дверь в спортзал. Будто проверил, не подслушивал ли кто наши разговоры. Почесал подбородок.

— Клёво звучит, — заявил Ковальски.

Дейнеко кивнул — всё с тем же скучающим видом. Он будто нехотя достал из-под лавки ботинки. Перевернул их и потряс, словно избавлялся от неизвестно как попавшего в уличную обувь зимой песка.

— Неплохо, — согласился Васильев. — «Верховцевские» — мне нравится. Лишь бы только Денис Петрович Верховцев не решил, что мы тут свою банду организовали. Сами знаете, парни, как он относится… ко всему такому. Разгонит нас к чёртовой бабушке. Он может. Кто потом из меня чемпиона Советского Союза по самбо сделает?

Он усмехнулся — будто пояснил, что сказал шутку.

«На „союз“ ты не ездил, — мысленно сказал я Лежику. — А вот область выигрывал дважды. И едва не победил на „республике“ — не хватило настойчивости, как сказал о том случае Верховцев».

— Не ссы, — сказал Слава.

Он застегнул сумку, уселся на лавку. Прижался спиной к двери шкафчика. Рассеяно поглядывал то на меня, то на Васильева, то на других всё еще не переодевшихся самбистов. Поглаживал свою шапку, будто живого ручного кролика.

— Нас и на сориках так иногда называли, — сказал Эдик. — Да и какая у нас банда? Мы команда — Петрович сам об этом говорил. А раз так, то у нас должно быть своё название. Как у тех же хоккеистов или футболистов. А так… сразу всем понятно, кто мы такие и откуда. Так что тренера самоназвание нашей секции точно не разозлит — я так думаю.

— Он нормально это воспримет, — сказал я.

Мысленно добавил: «В моей прошлой жизни Петрович не разозлился. Хотя, в прошлый раз мы верховцевскими стали уже во времена перестройки. Да и не сами себя мы тогда таким именем окрестили».

— Ну что, верховцевские? — сказал Васильев. — Кто завтра пойдёт вместе с Михой беседовать со Шпуниными приятелями? Только учтите: там у вас будет возможность и о ножичек порезаться. Эдя вон говорит, что не все новые Шпунины кореша дружат с головой. У тех парней будут ножи. А может и арматурины. Повеселимся. Кто с нами?

Мальчишки переглядывались, усмехались, шутили.

Кто-то обронил:

— У моей сестры завтра день рождения…

Услышал я и такую фразу:

— Блин, а я в кино собирался…

— Все пойдут, — тихо сказал Слава Дейнеко.