Работница . Мы все – части большого целого. Мы хорошо подходим друг другу.

Работница . …в этой гармонии – наша красота.

Работница . Красота отдельной части – ничто по сравнению с красотой массы.

Ева . Помните времена Законов против социалистов? «Женщина и социализм» Бебеля и «Капитал» Карла Маркса были объявлены подрывающими основы государства и запрещены.

Работница . Но мы все равно их читали!

Ева . Однако в этой библиотеке должны стоять только история европейской живописи, учебник рисования, книга рекомендаций по успешному разведению мелких животных, сборник туристских маршрутов по Гарцу и тому подобное!

Работница . И туристских маршрутов по Шварцвальду!

Десятник . Достаточно того, что они могут там стоять. Но им не обязательно там быть и отравлять социальный климат.

Работница . Достаточно, что они могут здесь быть, если мы этого захотим.

Нора . Когда я вас слушаю, мне ужасно хочется все это спалить!

Работница . Нора, ты сошла с ума.

Работница . И стала такой некрасивой, Нора.

Работница . И какой то бесчеловечной, Нора.

Работница  (качая головой). Спалить то, что нас когда то сделало свободными: станок!

Нора . Обслуживая станок, женщина утрачивает свою женственность, одновременно лишает мужчину мужественности, унижает его и забирает у него кусок хлеба. Муссолини.

Работница . Но у нас нет фашизма!

Ева . Да, станки у вас скоро заберут. Женщину это коснется сильнее, потому что она работает за станком еще не так долго.

Нора . Вы должны сжечь то, что вас порабощает! Ничего, если при этом сгорят ваши мужчины, потому что это они поставили вас за станок и таким образом взвалили на вас двойную, тройную нагрузку, ничего не дав взамен.

Работница . Это анархизм и терроризм!

Нора . Женщину обезглавили и расчленили. Ей позволяют иметь только тело и отрубают голову, потому что там могут быть мысли.

Работница . Но ведь кроме нашего тела…

Нора . …на котором она была…

Работница . …у мужчины ничего больше нет!

Работница . Не можем же мы наших мужчин, у которых и без того ничего нет…

Работница . …лишить еще и нас самих.

Нора . У ваших мужчин есть вы, у вас же нет вообще ничего!

Работница . Это неправда, это обладание взаимно.

Работница . Кроме того, у нас есть дети.

Нора . Которых мужчина не хочет, ему не нужна эта обуза.

Десятник . По меньшей мере, с точки зрения мужчины, Нора, ты в самом деле кажешься некрасивой. Женщина, может быть, не видит этого, но женщине это не так уж и важно.

Работница . Нет, и женщине она тоже кажется некрасивой.

Работница . Мне Нора тоже не нравится.

Работница . И мне тоже!

Нора . Когда женщина перестает нравиться, она делает первый шаг к освобождению. Наносит удар по основанию пирамиды скрытого насилия.

Ева  (которая некоторое время молчала, внезапно начинает кричать, крик перерастает в истерику, так что ее в конце концов приходится держать). Я тоже женщина. Я – женщина, как эта Нора! Я подпрыгиваю с возгласами радости, ношусь кругами так, что отдельные части моей фигуры уже едва различимы, ластясь, вешаюсь на шею первому встречному, раздаю поцелуи направо и налево, шаловливо скольжу над полом, как маленькая девочка, с трудом торможу в другом конце зала и, ликуя, кидаюсь обнимать какого нибудь любимого мужчину, бурно благодарю за плитку шоколада, хожу на руках и, громко смеясь удавшейся шутке, упираюсь ногой в лицо мужчине на мой выбор, играю в игру «Разбойники маршируют по золотому мосту», называя разбойников в порядке их появления: АО «Дойче банк», АО «Берлинер дисконта банк», АО «Дрезднер банк», АО «Банк торговли и индустрии», АО «Банк коллективного хозяйства», АО «Ипотечный и учетный банк», «Земельный банк жироцентрал», «Корпоративный банк», АО «Берлинский коммерческий банк», ООО «Харди Сломанн банк», банковский дом «Маркар&Со», «Марк Мекр младший &Со», АО «Конти банк», АО «Симон банк», Х.