Даниэль кивнул. Следить за ходом мыслей Макса, уводящих на неизведанную территорию вроде этой, ему неизменно давалось нелегко.

– Звучит убедительно. – Он предпринял попытку перевести разговор в более безопасное русло: – Форель действительно отменная. И свежайшая. Как думаешь, ее где то здесь поймали?

– Форель то? Ну конечно. На порогах. Как знать, может, эту вот я и поймал.

– Ты?

– Ну, или кто нибудь другой. Я ловлю больше, чем могу съесть, так что излишки отдаю в ресторан. Но ведь как интересно, а? В эпоху то глобализации. И все равно генетические предрасположенности вроде этой сохранились. Можешь мотаться по всему миру, а природа, хоть тресни, программирует тебя на жизнь в альпийской долине, где может возникнуть необходимость выживать за счет накопленного жира. Весьма привлекательно. Женщина с большой задницей, я имею в виду. Распаляет воображение, как считаешь?

Он стрельнул взглядом на официантку, как раз проходившую мимо их столика к одинокому посетителю в углу.

– Возможно.

Марика забрала тарелки со столика мужчины и с занятыми руками вновь двинулась мимо них. Макс стремительно выкинул руку и легонько шлепнул ее по заднице. Официантка обернулась с гримаской, однако ничего не сказала.

– Это было совершенно излишне, – неодобрительно пробурчал Даниэль. Макс только рассмеялся.

– Псих просто обязан порой позволять себе кое какие вольности. Нужно оправдывать ожидания окружающих. Тут главное – не перейти границы. Иначе и глазом моргнуть не успеешь, как тебя упакуют в смирительную рубашку, и на смену роскошной жизни придет камера пыток в подвале.

– Что, правда? – брякнул Даниэль и в следующее мгновение осознал, что то была всего лишь шутка. Чтобы скрыть досадную оплошность, он быстро продолжил: – Так почему ты здесь, Макс? На вид ты как огурчик.

Ехидную усмешку брата как рукой сняло. Он выпрямился и со всей серьезностью ответил:

– Сейчас я занимаюсь бизнесом в Италии, не слышал? Поставки оливкового масла.

– Нет, не слышал, – удивился Даниэль.

– Дело не из легких, в особенности для иностранца вроде меня. Не хочу показаться нескромным, но справлялся я весьма недурно. Вот только за успех приходится расплачиваться. Это тебе не восьмичасовой рабочий день с законными выходными. В последнее время мне приходилось вкалывать сутки напролет.

– Ох, – тихонько выдавил Даниэль. Он прекрасно знал, чем чреват подобный трудовой график брата.

– Ну я и сломался, как говорится. Как и большинство в этой клинике. В наши дни рабочий режим у администраторов просто нечеловеческий. И это я не про Швецию, она то сущий детский сад по сравнению с остальной Европой. Здесь никому не удается долго удерживаться на вершине. В открытую об этом не говорят, но люди ломаются довольно часто. Это заложено в систему. Мы как гоночные машины «Формулы‑1», регулярно приходится заезжать на пит стоп сменить шины да заправиться. И после этого мы снова готовы пахать.

Макс покрутил пальцем у виска и рассмеялся, довольный ввернутой в разговор образностью.

– Значит, это пит стоп? – спросил Даниэль, окидывая взглядом зал ресторана, где уже оставались лишь они одни.

– Ага. Химмельсталь – пит стоп. Пожалуй, лучший в Европе. Ну а теперь пора перейти к кофе и кое чему покрепче. – Макс хлопнул ладонью по столу и добавил: – Только не здесь. Знаю тут одно уютное местечко в деревне. Идем.

Он скатал салфетку и поднялся.