– И никто другой… не может оказаться отцом?

– Нет, – отрезала Коринна.

Карл Фишер молча сверлил ее взглядом.

– Вы ведь сверчок резидента, верно? – подключился Брайан Дженкинс. – Насколько я понимаю, существуют строгие правила, регулирующие поведение сверчков. Отношения с резидентом должны быть близкими, но не слишком, ну и так далее. Я прав, доктор Пирс?

– Я прекрасно знаю правила, – огрызнулась Коринна. – Однако в течение последних двух месяцев с моим подопечным происходило нечто непонятное. Он стал совершенно невосприимчив к прибору.

Она подняла руку и продемонстрировала браслет.

– Я проверил устройство и внес в него некоторые коррективы, – подхватил доктор Пирс. – Но даже тогда мисс Симмен продолжала настаивать, будто оно по прежнему не работает, так что я решил, что она неверно им пользуется, и захотел заменить ее другим сверчком. Мисс Симмен, однако, воспротивилась моей идее. И заявила, что Макс стал совсем другим и ее долг защищать его.

– Чем он тут же не преминул воспользоваться, – усмехнулся Карл Фишер, бросив презрительный взгляд на живот Коринны.

– Вовсе нет! – рассердилась девушка. – Даниэль – не Макс. Он не использует людей. Все, что он нам говорил, – правда. Он брат близнец Макса, и именно Макса мы и выпустили после приезда Даниэля в июле.

– Да нет у Макса никакого… – начал было доктор Фишер.

– Нет, есть! – перебила его Коринна, размахивая листком бумаги. – Пару дней назад я обнаружила у себя страницу материалов, что мне предоставляли во время обучения. Я, естественно, знаю, что нам нельзя хранить бумаги, но один мой коллега продиктовал мне текст песни, и я записала его на первом подвернувшемся листе, который потом сохранила. Как оказалось, это была первая страница досье Макса. И ее содержимое убедительно доказывает, что у Макса действительно имеется близнец. Но кто то исправил его историю болезни.

Она передала листок по кругу.

Тут доктор Пирс извлек из портфеля несколько скрепленных листов бумаги и тоже передал коллегам на ознакомление.

– Вынужден признать правоту мисс Симмен. Я проверил ее заявление в шведской службе регистрации населения. Мы держали не того близнеца. И вот теперь он исчез, и я тревожусь за его судьбу. Я настаиваю на немедленной поисковой операции.

Врачи растерянно уставились на него, затем снова выступила Хедда Гейне:

– Я полностью согласна. Что скажете, доктор Фишер?

– Что ж, пожалуй, именно это нам и следует предпринять. Пускай охранники обыщут долину, – безразлично ответил Фишер и сунул документы соседу, едва ли взглянув на них. – Итак, с этим определились. Охрана займется поисками Макса. Пирс уведомит штаб службы безопасности.

– Они займутся поисками Даниэля. А не Макса, – исправила его Коринна.

Директор поднялся, взглянул на часы и объявил:

– У меня еще куча дел, так что прошу меня извинить.

Стоило ему покинуть конференц зал, за столом разгорелась жаркая дискуссия.

Коринна помалкивала. Порой в споре поминали и ее, совершенно не смущаясь ее присутствием, что ей было очень неприятно.

Доктор Пирс разговаривал по мобильнику со штабом службы безопасности. Руководитель проекта был единственным в зале, кого девушка знала, и именно он то и привел ее на собрание. Как только доктор Пирс закончит разговор, решила про себя Коринна, она с ним попрощается и тихонечко улизнет.

Однако, едва лишь врач сунул мобильник в карман, в дверь постучали, и в конференц зал вошла хозяйка с телефоном в руке.

– Прошу прощения за беспокойство. У меня на связи итальянская полиция. Они хотят поговорить с директором.

– Доктор Фишер только что вышел, – отозвался Пирс.