— Фрэнки, — тихо сказал он своим грубым голосом, — я хочу завязать.

Несколько секунд я не отвечал, а просто сидел и молча смотрел на него. Потом закурил и спросил:

— Почему?

Видно было, что Московитс испытывал неловкость.

— Не потому, что боюсь, совсем не поэтому, но… — он замялся, потом продолжил: — Я слишком стар для такого бизнеса, мне уже тяжело им заниматься. Я хотел бы уехать куда-нибудь с женой и спокойно наслаждаться остатком жизни.

Я раздумывал, что предпринять. Сейчас мне было совсем не с руки отпускать кого-нибудь, и если я позволю ему отойти от дел, то другим это может не понравиться, они подумают, что я начинаю терять контроль над ситуацией. Но с другой стороны, он имел право выйти из игры, и я знал, что он будет молчать о наших делах. Я молча подвинул ему ящик с сигарами.

Он взял сигару, прикурил и посмотрел на меня. Так мы некоторое время сидели молча, затем я сказал:

— А ты знаешь, как к этому отнесутся ребята? — Он кивнул. — Они подумают, что ты струсил и решил расколоться, — продолжил я.

Московитс ласково, почти по-отечески тронул меня за руку.

— Ты же знаешь меня, Фрэнк. Мойша Московитс ни разу в жизни ни на кого не настучал и уж тем более не собирается стучать в свои шестьдесят два года.

А я и не думал, что ему уже столько лет. Мы опять помолчали, потом я развернул кресло к окну и спросил, сидя к нему спиной:

— А как насчет твоей территории?

— Ребята могут поделить ее.

— А твоя доля в компании?

— Если требуется, ты можешь ее пока оставить. — Московитс не мелочился, пытаясь достигнуть своей цели. Я прикинул в уме — его доля составляла примерно сто тысяч.

— Куда ты собираешься? — спросил я. Мне было известно, что у него есть какая-то недвижимость в Калифорнии, и я хотел знать, расскажет ли он о ней.

— У меня есть ферма в Калифорнии. Там я смогу жить тихо и спокойно, как того желает моя жена.

Я развернул кресло и посмотрел на него.

— Когда ты хочешь уехать?

— Как только решу этот вопрос с тобой, — ответил Московитс.

Я снова задумался.

— Фрэнк, — заговорил Московитс, — плохо, когда человек не может насладиться своими деньгами. У меня довольно много денег, но здесь я не могу получить от них удовольствие. Всегда возникают какие-то трудности, проблемы. В свои годы я хочу пожить мирно, без головной боли.

Я принял решение. Да, Московитс заслужил немного спокойствия, и он получит его.

— Хорошо, — сказал я, — можешь готовиться к отъезду, Мойша.

Я готов был поклясться, что у него из глаз брызнут слезы, но он прекрасно владел собой, и только в голосе его прозвучала неподдельная радость:

— Спасибо.

— Из города уедешь в конце недели, — сказал я, — и ничего никому не говори. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из парней знал о тебе до тех пор, пока я им сам не скажу, а скажу я им об этом после твоего отъезда.

Я снял трубку и позвонил Максону, который замещал Прайса.

— Сколько сейчас стоит наша компания?

— Миллион сто тысяч, мистер Кейн, — ответил он. Это упрощало дело.

— Выпиши чек на имя Мойши Московитса на сто десять тысяч и принеси сюда прямо сейчас. — Закончив разговор, я положил трубку.

Глаза Московитса сияли.

— Если тебе нужны деньги, Фрэнк, — сказал он, — то я могу и подождать.

Я покачал головой.

— Ты всегда платил свою долю в срок и вполне заслужил ее.