|
– Темуджин н н… Ночь темна… Путь опасен… Остановись… Не ходи к кераитам… Вернись домой… Ночь темна… Вскинув голову, юноша посмотрел на Бельгутея. Быть может, это хитрый брат вышептывает исподволь, думая, что может напугать Темуджина? От Бельгутея можно ждать всякого. Второй сын второй жены Есугея, волоокой Сочихэл, он делил с сыновьями Оэлун все тяготы многолетних скитаний. Когда его старший брат Бектер решил предать Темуджина и выдать его таджиутам Таргитай Кирилтуха, Бельгутей не поддержал брата. Темуджин вдвоем с Хасаром, которому тогда едва исполнилось семь лет, убил Бектера. Убил, чтобы спасти остальных, потому что Таргитай Кирилтух, вознамерившийся стать ханом, не пощадил бы никого из детей своего двоюродного брата Есугея. Перед смертью Бектер просил не трогать Бельгутея. Воля умирающего священна. Темуджин взял с мальчика клятву верности и с тех пор старался, чтобы Бельгутей всегда был рядом. Мог сын Сочихэл затаить злобу и готовить месть за брата? Много раз размышлял над этим Темуджин и всякий раз склонялся к тому, что да, мог. Но шли годы, а Бельгутей оставался верным товарищем своему старшему брату. Наверное, живи братья вдали друг от друга, все сложилось бы иначе, но Темуджин никогда не отпускал от себя Бельгутея. Он знал – что надето ближе к телу, то сильнее греет. – Эй, – тихонько позвал брата Темуджин. – Бельгутей! Что ты сказал? Но тот даже не пошевелился, уткнувшись подбородком в грудь. Палка, которой он помешивал угли, выпала из рук Бельгутея. Трещало в костре подгорающее мясо. «Уснул», – понял Темуджин. И тут снова зашумела тайга. Голоса накатили с новой силой: – Темуджин н н… Ночь темна… Не ходи к кераитам… – Во имя Вечного Синего неба – изыди! – сказал Темуджин, глядя в глаза ночи. Но священное прозвание Тенгри не испугало шептунов. Во тьме силы света бессильны. И Темуджин понял, что может надеяться только на себя. Он выхватил из костра пылающую ветвь, поднялся на ноги. Голоса окрепли. Они уже не шептали – выли, взвизгивая, словно голодные псы: – Не ходи к кераитам! Остановись! Это путь смерти! – Хасар! – закричал Темуджин, размахивая своим факелом. – Ко мне, Хасар! Брат не отозвался. Тогда Темуджин толкнул ногой спящего Бельгутея. Тот завалился на бок, сладко всхрапнул во сне. «Один, – понял старший сын Есугея багатура. – Я остался один. Духи Богдо ула перехитрили меня. Но я не сдамся! Я буду сражаться, как сражался отец!» Выхватив меч, он двинулся навстречу голосам. Ветер усилился. В лицо Темуджину полетели сорванные с веток листья, кедровые иглы, чешуйки коры. – Я не боюсь вас! – крикнул юноша, отчаянно размахивая горящей веткой. – Моя дорога – моя судьба! – Твоя судьба – смерть! – захохотало из тьмы. – Я не сдамся! – Ты умрешь! – Нет! Темуджин рванулся в заросли, мечом прорубая себе дорогу. – Где вы?! Покажитесь! Он едва успел отскочить – огромный кедр со стоном рухнул на землю в двух шагах от Темуджина. Треск веток заглушил шум ветра и проклятые голоса. Тяжело дыша, юноша опустил факел. Два шага – и ствол дерева раздавил бы его голову, как кусок сыра, переломал кости, вдавил искалеченное тело во влажный мох. – Трусы! – Темуджин едва не плакал от бессилия. В ответ тьма расхохоталась сотней глумливых голосов. Они доносились теперь со всех сторон и даже сверху, с затянувшегося низкими тучами неба, хрипло каркало и ухало. «Пропаду! – пронеслось в голове Темуджина. – Сейчас пропаду… Отец! Дай знак, что слышишь меня, подскажи, что делать!» И едва только он воззвал к давно почившему Есугею, как холодный порыв ветра донес до слуха юноши далекий волчий вой. |
