– Как хорошо, что вы пришли! – простонал Ивенс. – Эта баба – настоящая расистка. Ей‑ей, ребята, я не преувеличиваю: она обозвала меня негритосом!

Кевин поморщился:

– Давай я тебя сменю, хочешь?

– Милости прошу! – Ивенс сделал широкий жест в сторону двери. – Я не могу выудить из нее ни слова. Пойду покурю.

Он сунул Кевину папку и отошел. Кевин раскрыл ее: на листке бумаги были написаны лишь фамилия, возраст и адрес свидетельницы.

– Эй, Сэм, что за шутки? – спросил он вслед Ивенсу.

Не получив ответа, Кевин заглянув в глазок и увидел крашеную блондинку в коротком черном платье, обтягивающем фигуру. Согласно Сэмову листку, ей было двадцать девять лет, но на расстоянии она выглядела на девятнадцать. В комнате для допросов было прохладно, она потуже запахнула узкий жакет. Женщина курила, и, судя по густому дыму, сигарета была далеко не первая. И это в здании полиции, где Брэндон вообще запретил курить! Кевин вспомнил первый день, когда это распоряжение вступило в силу. Подозреваемый, которого он тогда допрашивал, пригрозил: если ему не позволят курить, он направит жалобу в Комиссию по правам человека и обвинит полицейских в применении особо жестоких и изощренных методов следствия. Кевин не собирался требовать от Ди Смарт, чтобы она погасила свою цигарку. Пока что она была единственным полезным свидетелем, а случай был слишком важный, чтобы так рисковать.

Он вошел в комнату и одарил Ди сочувственной улыбкой.

– Ну, слава падишаху, – буркнула она. – Хоть одно человеческое существо появилось.

– У вас какие‑то проблемы с моим коллегой? – осведомился Кевин, не убирая с лица улыбку.

– Меня жуть берет при виде его, – пробормотала она. – Терпеть не могу это цветное рэперское отребье! «Это потому, что я черный?» – изобразила она Сэма. – Нет, парень, потому что ты хрен с горы. Кто‑то ведь должен ему сказать, что даже проститутки стоят выше в пищевой цепочке, чем это говно на ботинке. Да еще пыжится тут, разговаривает через губу!

– Вы правы, навыков социального общения ему слегка не хватает.

– Вот то‑то и оно. – Она выпустила струйку дыма и нахмурилась. – А ты будешь со мной лучше обращаться?

Через двадцать минут их беседа приобрела едва ли не задушевность. Кружки с чаем, которые он принес для разрядки ситуации, уже опустели. Позади осталась и наиболее трудная часть дознания – история о том, как Ди обнаружила труп.

– Давно вы договорились с Сэнди насчет комнаты? – небрежно спросил Кевин.

Ди пожала плечом:

– Вроде месяца три назад. Раньше она делила эту комнату с другой девочкой, Мо, но та перебралась в Лидс. Тогда Сэнди позвала в долю меня. – Ди приоткрыла пачку и сумрачно посмотрела на три оставшиеся сигареты. – Если мы будем сидеть тут и дальше, тебе придется искать автомат с сигаретами.

– Об этом не беспокойся. Расскажи мне, как вы умудрялись не сталкиваться в этой комнатушке? – Кевин одарил ее своей самой лучезарной улыбкой.

Ди нахмурилась, и тонкие морщинки на лице обозначились резче, прибавив ей лет.

– Сэнди не работала допоздна. Обычно она закруглялась уже к десяти вечера. У нее ребенок, мальчик, Шон. За ним смотрит ее мать. Сэнди предпочитала вовремя являться домой, чтобы нормально выспаться и отвести его утром в школу. С половины одиннадцатого комната уже моя.

Кевин старался не думать, что испытает Шон, когда проснется утром и узнает, что его мать убили. Вместо этого он сосредоточился на словах Ди.

– Как же получилось, что ты не обнаружила ее еще вчера? – спросил он.

– Вчера я не работала.