Орчид Хауз был построен в колониальном испанском стиле – двухэтажное здание с широкой аркой в квадратный дворик, патио, фонтан. Перед входом тянулась полоса зелени, а слева и справа – террасы.

Айлес перешел дорогу. Судя по указателю на стене, миссис Лайон жила в номере 14 с правой стороны патио. В небольшое двухэтажное здание вел вход с угла.

Он позвонил, оценивающе прислушался к перезвону колокольчиков. Через минуту дверь открыла аккуратно одетая негритянка.

– Вы мистер Айлес?

Айлес кивнул.

– Входите, босс.

Они миновали прохладный холл и свернули в дверь направо.

– Мистер Айлес, мэм, – доложила негритянка и вышла.

Длинная, холодная белая комната. На полу черный ворсистый ковер, мебель обита стеганым ситцем – цветочный орнамент на серо-зелено-голубом фоне. Длинные окна в конце комнаты выходят на уединенную лужайку, обнесенную белым забором. И повсюду тропические цветы. Слева от окна великолепное фортепиано, и за ним сидит Тельма Лайон.

Она встала, вышла на средину комнаты и улыбнулась ему. На ней было эксклюзивного покроя гладкое блестящее платье, похожее на розовую раковину, тончайшие чулки и нейлоновые босоножки на высоком каблуке. Две нитки жемчуга мерцали на шейке цвета камелии.

Айлес заметил:

– Очень милый дом. У вас замечательный вкус. Но я думал, вы едете во Францию?

Она пожала плечиками:

– Да? Я тоже так думала. Но уверена не была. И вместо этого решила поехать сюда.

Айлес усмехнулся.

– И сейчас вы ещё больше неуверены, правда?

– Вы немного суровы, вам не кажется, Джулиан? Не возражаете, если я стану называть вас Джулиан? Красивое имя, такое музыкальное. Кстати, что с вашим носом? Мне казалось, он был очень красивой формы.

– Все придет в порядок через день-другой. Это мистер Карно.

– Понятно. Что вы с ним сделали?

– Ничего. Ошибка, присущая многим. Он считает, если он толстый и тупой, это что-то значит, – Айлес улыбнулся.

Она предложила:

– Садитесь. Думаю, нам есть о чем поговорить. Виски, сигарету?

Айлес плюхнулся в удобное кресло.

– Еще спрашиваете! И неразбавленной, правда? Уж не собираетесь вы здорово принять на грудь?

Она рассмеялась и принялась доставать бутылки из серванта.

– Если честно, я над вами экспериментировала, Джулиан. Кажется, пришло время трезво разобраться.

– Я тоже так думаю. Если же нет, боюсь, кому-то придется плохо, а никогда не знаешь, не окажешься ли крайним сам.

Он откинулся и закрыл глаза, подумав: жизнь забавна, если дать ей волю.

Она смешивала коктейль, позвякивая льдом, потом подала «Куба Либре» в высоком, изящном, ручной работы бокале. На груде измельченного льда лежал ломтик апельсина.

– Думаю, после этого вам станет лучше. Хотелось бы мне знать, о чем вы думаете?

– Потерпите минутку, ладно? У меня выдался крайне беспокойный день, – он медленно, с задумчивым видом выцедил половину и крякнул. – Я скажу, что я думаю. Я думаю, вы очень привлекательная женщина. И многое в вас мне очень интересно.

– Спасибо…Вы говорите вообще или от себя?

– От себя.

Он подошла к другому креслу, села и скрестила стройные ножки.

– Продолжайте, пожалуйста. Мне нравится вас слушать.

Айлес отпил ещё глоток, посмотрел на нее, потом допил.

– Хотите еще? – спросила она.

Он кивнул. Она взяла стакан и вернулась к серванту. Он тем временем заговорил:

– Вы хотели что-нибудь обо мне узнать. Я мало что рассказал в Гайд-Парк отеле, но думаю, теперь пора. Я намного жестче, чем кажусь, и никому не позволено безнаказанно морочить мне голову.