– Он считал мою страсть детской забавой, которая однажды надоест. И говорил, что от моих действий зависит будущее Литании. Что это важно – не обидеть ни одну из сторон в союзе. Женить Аделика на литанийке… Может, он просто считал, что старший сын слишком хорош для подобных игр.

Я лишь закусила губы, пытаясь представить.

– Пару раз я думал, что можно всё сделать по другому. – Голос Сара стал чуть жёстче. Пальцы сжались на моей ладони и отступили. – Смелее… Отказаться от наследства, сбежать из дворца. Но, разумеется, меня бы нашли, и я боялся за Мариан. Она достойна жизни гораздо лучше. А ещё… я надеялся.

– Что отец всё таки поймёт?

Брат слабо кивнул.

– Знаешь, – сказал вдруг Сар, – тогда, зимой… благодаря чёртовому дурману мне ненадолго показалось, что всё идёт прекрасно. Отец ведь согласился меня выслушать. И тут же исчезла эта неотвратимость, и выяснилось, что с Аделиком в роли жениха союзы не развалятся! Брат сам был не то чтобы против. Мы… впервые за годы разговаривали, действительно разговаривали как… родные.

– А затем? – спросила я с болью.

– А потом отцу стало хуже. Точнее, всё стало хуже – асхемцы вдруг потребовали долг. Он безумно переживал, ходил с этими письмами… теперь мне кажется, ещё и потому что испугался за тебя. Шинар показал себя человеком не столь уж надёжным, а я подлил масла в огонь примером того, как можно не хотеть навязанного брака… Учёные в то же время заговорили, что год снова выдастся неурожайным. Казна пустела. В Антрее случился пожар – десятки проблем будто навалились разом! Отец боролся с ними, пока не… слёг. Мне казалось, что от нервов. Но когда нашли проклятье…

И тут я похолодела. Мигом, резко выпрямилась на месте, забывая обо всём вокруг.

– Ты понимаешь, что с Аделиком случилось нечто до безумия похожее?!

– Я… – Сарен глянул тревожно, – уже мало что понимаю. Сначала я винил во всём маларцев – и твоего жениха. Чёрная магия, если отца убили ею, куда ещё мне было смотреть?! Как я мог принять колдуна и поверить, что… – Брат запнулся. Приложил руки ко лбу. – В общем, я старался не сомневаться в Сирхеме. Но сегодня… кажется, ты права.

– Аделик тоже пил дурман, – сказала я будто в пустоту. А потом… мысли захлестнули.

«Проблемы навалились разом». Асхемское зелье. И проклятье.

Сирхем неотрывно связан со смертью отца и с болезнью брата – теперь невозможно сомневаться.

Осталось лишь понять, как! Но для этого…

– Сарен, – выдохнула я через несколько секунд. – Мне нужно идти. Это всё, что ты можешь сказать? Ты… точно не знаешь, книга оказалась в твоём тайнике?

Брат подобрался, слегка поражённо. Затем повёл плечами.

– Лиата… я ничего не представляю ни о ней, ни о людях, покупавших дурман, – повторил он с жаром. – Клянусь, ещё раз! Каждое слово, что ты слышала сейчас – чистая правда. И если ты действительно веришь своему маларскому принцу… я согласен на ритуал. Объясню всё и ему.

Я просто кивнула.

И встала – но помедлила, понимая, что обязана сказать ещё хотя бы одну вещь.

– Сарен, ты… – развернулась к брату, – должен представлять, что поступил жутко. Но… я не думаю, что тебе стоит винить себя в смерти отца.

Он закрыл глаза.

Сидел так тихо, несколько секунд, а потом тоже поднялся на ноги.

– Спасибо, – новый взгляд брата показался мне наполненным чистой грустью. И каплей тепла – того, которого нам обоим так отчаянно не хватало.

– И я не оставлю тебя здесь. Хотя пока обещать что либо чертовски рано.