|
Легенды, что о вас ходят, ничуть вам не льстят. Аяри укладывает мать на сиденье коляски и поднимает кожаный дождевой навес. Рэндо одобрительно кивает: так даме будет спокойней. Белые кони срываются с места. Поместье Ундори остается позади. Рэндо не думает оборачиваться. Он сидит, держа на коленях голову госпожи Интайль. Он позволяет себе подобную фамильярность лишь по праву врача: не тратя времени даром, он пытается понять, что с нею и как ей помочь. «Будь все проклято! — думает Рэндо, когда коляску встряхивает на ухабах и серебряная дама прерывисто дышит, сдерживая стоны. — Я чиновник, а не медик. Прежде я сердился, что мне так много приходится пользоваться магией. Как я был глуп! Хорошо, что я почти ничего не забыл. Но все же айлльу — не люди… кто мог бы помочь мне? Князь Экеменри, он профессиональный врач и был с Маи в экспедициях. Но я не могу обратиться к нему. Он всегда и во всем согласен с Маи, а я, почитай, госпожу Интайль у Маи украл… И к тому же времени мало». Айлльу — не вещь, нет постыдного в том, что умыкнул ее ради спасения ее жизни; но все же на душе у Рэндо нехорошо. «Времени мало», — повторяет он, сознательно подменяя причину своей тревоги. Выслушав Аяри, губернатор решил, что демон преувеличивает, сверх меры напуганный видом безумной матери. Но госпожа Интайль действительно в ужасном состоянии. Хараи готов поверить, что ей осталось жить считанные часы. — Быстрее! — велит он. Кнут гуляет по лошадиным спинам. Аяри не нужно повторять дважды. Он выкрикивает что-то на своем языке, и Интайль вздрагивает в объятиях губернатора, а демонические кони, и без того быстрые как ветер, ускоряют бег. Деревья, обступившие дорогу, сливаются в глазах в сплошную стену. Тайс, пришпоривая лошадь, искоса глядит на собрата и странно улыбается. Рэндо замечает это, но мгновенно забывает. Его тревожат другие мысли. Оба серебряных айлльу смотрят на него как на доброе божество. Но в действительности Рэндо благодарен Интайль не меньше, чем она ему. «Ты сказал, что я не смогу тебе возразить, Маи? — думает губернатор. — Нет. Теперь уже ты не найдешь аргументов». Губернатор Хараи никогда не видел госпожу Моль, но достаточно изучил образ ее мыслей. Что бы ни сообщили властительной даме чиновники, люди Дома Теней, ученые мужи, она — Рэндо не сомневается — примет верное решение. Губернатор не рискнул бы даже Тайса отправлять в Кестис Неггел с дипломатической миссией такой важности, но госпожа Интайль с этим справится. Черты серебряной дамы отмечены печатью внутреннего достоинства и тонкости чувств; даже ее сын, унаследовавший ее красоту, много уступает ей благородством облика… Она сумеет стать живым доказательством слов Рэндо и добиться признания в столице. «Прости, Маи, — думает губернатор. — Я поступаю не по-дружески, но иначе — не могу. Прости. Пусть бессмертие принадлежит тем, кому его подарила Арсет. Нам она подарила безграничные силы пяти магий и свободный разум. Нет нужды разбирать айлльу на части, чтобы украсть их бессмертие. Лаанга бессмертен благодаря собственной силе. Это я отвечу тебе, когда ты придешь и спросишь…». Дело за малым — сохранить жизнь серебряной дамы. Рэндо тревожится все больше и больше; наконец, он замедляет обмен веществ в теле госпожи Интайль, чтобы губительные процессы приостановились. Айлльу тихонько вздыхает и закрывает глаза. Путь к загородному дому губернатора занял не более двух часов. Аяри не жалел коней, и даже могучие белые хищники до полусмерти измучены гонкой: ноги их дрожат, с губ падают клочья пены. Тайс, сберегая своего жеребца, хладнокровно отстал. Губернатор выходит из коляски и передает спящую Интайль с рук на руки ее сыну. — Натопить в купальне, — приказывает он подбегающим слугам. |
