– О! Это вы? Каким добрым ветром?

– Садитесь, прекрасная блондинка! Она садится в мою машину и, когда я трогаюсь с места, шепчет:

– Вы знаете, я блондинка только после визита к парикмахеру.

Я не говорю ей, что ее личная жизнь меня совершенно не интересует. Она бы расстроилась, потому что, как я подозреваю, испытывает слабость к мужественному полицейскому, спасшему ей жизнь.

– Куда мы едем? – спрашивает она, видя, что я не реагирую.

– Пожевать вместе, если вы не возражаете.

Она не может опомниться.

– Вы шутите?

– Нисколько!

– Вот только...

– Да?

– Альфредо должен за мной заехать в десять часов. Если он не найдет меня...

– Я ему позвоню и скажу, что мне нужны ваши свидетельские показания.

Сразу успокоившись, она предается безумной радости.

– Вы не обычный легавый. Вы такой замечательный человек...

Слушая ее болтовню, я возвращаюсь в контору, чтобы принять срочные меры. Я оставляю ее в машине, наврав. что иду звонить ее парню.

Толстяк только что пришел и ворчит, узнав, что проведет часть ночи в машине, наблюдая за домом респектабельного буржуа.

– Ты сделал то, что я тебе велел?

– Да, ваше высочество.

– Тачку угнал легко?

– Да. Она тебя ждет.

– Ладно.

Я иду в соседний кабинет. Пакретт и рыжий Матиа обсуждают всегда актуальную тему: рак. Пакретт, штудирующий все медицинские журналы, знает тему досконально и читает своему коллеге настоящую лекцию.

– Ребята, есть работа, – вмешиваюсь я. – Слава богу, злокачественные опухоли на повестке дня пока не стоят.

– Как знать, – мрачно бормочет Пакретт. – У меня какая-то припухлость в горле.

– Играйте на скрипке, старина, это ее поддержит. Я взялся за дело, рассказывать о котором сейчас нет времени. Пакретт, вы возьмете машину и поедете в Булонский лес. Рядом с перекрестком дороги на заставу Сент-Джеймс и шоссе на Нейи увидите «203-ю». Остановитесь на некотором расстоянии от этого автомобиля и никого, кроме меня, к нему не подпускайте. Понятно?

– Хорошо, комиссар.

– Ты, Матиа, после половины одиннадцатого явишься в «Красивый Бар» на авеню Жюно. Спросишь там некоего Альфредо. Если его не будет, подождешь и, когда он явится, арестуешь.

– У меня нет ордера...

– Мне на это начхать. Приведи его. Впрочем, он так и так пойдет с тобой. Только скажи ему, что это насчет Мари-Терез, и он не будет возникать. Ладно, сынки, это все. До скорого.

– Да нет, просто в его бистро был занят телефон Поехали?

Я везу мадемуазель на улицу Месье-ле-Пренс в пользующийся хорошей репутацией ресторанчик. Мы садимся в мавританском декоре за сервированный стол. У нежной девочки просто праздник, и она начинает раскрывать мне свою душу, чему помогает вино.

Детство на разбомбленной улице, папаша пил, мамаша занималась уборкой квартир и подкидывала детей всякому, кто об этом просил. В общем, сюжет для слезливой мелодрамки. Когда М-Т было четырнадцать, мясник из их района лишил ее невинности, и далее все в таком же духе.

Совместная жизнь с Альфредо? Этот малый страшный эгоист и думает только о своих личных удовольствиях. Он лупит ее почем зря для профилактики – нужно же немного физкультуры, чтобы сохранить форму.

Я слушаю и подливаю ей винца. Когда труженица тротуара берется за последнюю сосиску с перцем, она уже еле ворочает языком. Тогда я задаю вопрос, который мучает меня, будто экзема.