|
- Знаете, барон, раз уж мне выпала нежданная честь встретиться с вами, я намерен открыть вам свою душу... О, я не собираюсь выведывать ваши тайны... Я только признаюсь вам в своих, так как убежден, что отдаю их в самые верные руки. К тому же я чрезвычайно нуждаюсь в ваших советах, но все не осмеливался обратиться к вам. И он действительно исповедался, рассказал о своих планах, не скрыл даже финансового кризиса, который переживал сейчас среди своих побед. Он рассказал обо всем: о последовательных расширениях, о постоянном обращении прибылей в дело, о суммах, внесенных его служащими, о том, что торговый дом рискует своим существованием при каждом базаре, так как весь капитал сразу ставится на карту. И, однако, он просил вовсе не денег, так как фанатически верил в своих покупательниц. Его честолюбие шло дальше: он предлагал барону вступить в компанию, причем "Ипотечный кредит" в качестве пая должен был внести колоссальный дворец, который Муре уже видел в мечтах; он же со своей стороны отдал бы этому делу свой ум и уже созданные им торговые фонды. Доходы можно было бы делить пропорционально вкладам. Осуществление этой затеи казалось ему как нельзя более легким. - Что вы станете делать со своими участками и домами? - настойчиво спрашивал он. - Вы, несомненно, что-то задумали. Но я совершенно убежден, что ваш замысел не сравнится с моим... Подумайте об этом. Мы выстроим на пустырях торговые ряды, мы снесем или перестроим дома и откроем самые большие в Париже магазины, настоящую ярмарку, которая принесет нам миллионы. Ах, если бы я мог обойтись без вас!.. - вырвалось у него откровенное признание. - Но теперь все в ваших руках. Да, кроме того, у меня никогда не будет нужных оборотных средств... Нам непременно следует столковаться, иначе это было бы преступлением. - Как вы увлекаетесь, сударь, - сдержанно заметил барон. - Какое у вас воображение! Продолжая улыбаться, он покачал головой, но про себя уже решил не платить откровенностью за откровенность. План "Ипотечного кредита" заключался в том, чтобы построить на улице Десятого декабря конкурента Гранд-отелю - роскошную гостиницу, которая будет привлекать иностранцев своей близостью к центру. Впрочем, гостиница должна была занять далеко не все освобождающееся пространство, так что барон мог бы согласиться и на предложение Муре и вступить в переговоры относительно остальной, еще очень обширной площади. Но ему уже пришлось финансировать двух друзей Анриетты, и он несколько утомился ролью богатого покровителя. Кроме того, несмотря на всю любовь барона к деятельности и готовность открыть кошелек для всех умных и предприимчивых молодых людей, коммерческий размах Муре не столько пленил, сколько озадачил его. Не явится ли этот гигантский магазин фантастической, неблагоразумной затеей? Не рискует ли Муре разориться, давая волю воображению и переступая все пределы торговли новинками? Словом, барон просто не верил в это дело. |
