Эмиль Золя. Дамское счастье
Ругон-Маккары - 11
1
Дениза шла пешком с вокзала Сен-Лазар, куда ее с двумя братьями
доставил шербургский поезд. Маленького Пепе она вела за руку. Жан плелся
позади. Все трое страшно устали от путешествия, после ночи, проведенной на
жесткой скамье в вагоне третьего класса. В огромном Париже они чувствовали
себя потерянными и заблудившимися, глазели на дома и спрашивали на каждом
перекрестке: где улица Мишодьер? Там живет их дядя Бодю. Попав наконец на
площадь Гайон, девушка в изумлении остановилась.
- Жан, - промолвила она, - погляди-ка!
И они замерли, прижавшись друг к другу; все трое были в черном: они
донашивали старую одежду - траур по отцу. Дениза была невзрачная девушка,
слишком тщедушная для своих двадцати лет; в одной руке она несла небольшой
узелок, другою - держала за ручонку младшего, пятилетнего брата; позади
нее стоял, от удивления свесив руки, старший брат - шестнадцатилетний
подросток, в полном расцвете юности.
- Да, - сказала она, помолчав, - вот это магазин!
То был магазин новинок на углу улиц Мишодьер и Нев-Сент-Огюстен. В этот
мягкий и тусклый октябрьский день его витрины сверкали яркими тонами. На
башне церкви св.Роха пробило восемь; Париж только еще пробуждался, и на
улицах встречались лишь служащие, спешившие в свои конторы, да хозяйки,
вышедшие за провизией. У входа в магазин двое приказчиков, взобравшись на
стремянку, развешивали шерстяную материю, а в витрине со стороны улицы
Нев-Сент-Огюстен другой приказчик, стоя на коленях, спиной к улице,
тщательно драпировал складками отрез голубого шелка. Покупателей еще не
было, да и служащие только еще начали прибывать, но магазин уже гудел
внутри, как потревоженный улей.
- Да, что и говорить, - заметил Жан. - Это почище Валони. Твой был не
такой красивый!
Дениза пожала плечами. Она два года прослужила в Валони, у Корная,
лучшего в городе торговца новинками; но этот неожиданно попавшийся им по
дороге магазин, этот огромный дом преисполнил ее неизъяснимым волнением и
словно приковал к себе; взволнованная, изумленная, она позабыла обо всем
на свете. На срезанном углу, выходившем на площадь Гайон, выделялась
высокая стеклянная дверь в орнаментальной раме с обильной позолотой; дверь
доходила до второго этажа. Две аллегорические фигуры - откинувшиеся назад
смеющиеся женщины с обнаженной грудью - держали развернутый свиток, на
котором было написано: "Дамское счастье". Отсюда сплошной цепью
расходились витрины: одни тянулись по улице Мишодьер; другие - по
Нев-Сент-Огюстен, занимая, помимо угольного дома, еще четыре, недавно
купленных и приспособленных для торговли, - два слева и два справа. Эти
уходящие вдаль витрины казались Денизе бесконечными; сквозь их зеркальные
стекла, а также в окна второго этажа можно было видеть все, что творится
внутри. Вот наверху барышня в шелковом платье чинит карандаш, а неподалеку
две другие раскладывают бархатные манто.
|
