Эмиль Золя. Страница любви
Ругон-Маккары - 8
* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *
I
Ночник из синеватого стекла горел на камине, заслоненный книгой;
полкомнаты тонуло в тени. Мягкий свет пересекал круглый столик и кушетку,
струился по широким складкам бархатных портьер, бросал голубоватый отблеск
на зеркало палисандрового шкафа, стоявшего в простенке. В гармоничности
буржуазного убранства комнаты, в синеве обоев, мебели и ковра было в этот
ночной час нечто от смутной нежности облака. Против окон, в тени, также
обтянутая бархатом, темной громадой высилась кровать; на ней светлым пятном
выделялись простыни. Элен спала, сложив руки, в спокойной позе матери и
вдовы; слышалось ее тихое дыхание.
В тишине пробило час. Шумы улицы давно умолкли. Сюда, на высоту
Трокадеро, доносился лишь отдаленный рокот Парижа. Легкое дыхание Элен было
так ровно, что не колебало целомудренных очертаний ее груди. У нее был
правильный профиль, тяжелый узел каштановых волос; она спала мирным и
крепким сном, склонив голову, словно к чему-то прислушивалась засыпая. В
глубине комнаты широким провалом чернела открытая дверь.
Не слышалось ни звука. Пробило половина второго. Маятник стучал
слабеющим стуком, уступая власти сна, сковавшего комнату. Ночник спал, спала
мебель. На столике, рядом с потушенной лампой, спало рукоделие. Лицо Элен во
сне сохраняло обычное для него выражение серьезности и доброты.
Когда часы пробили два, покой был нарушен. Из мрака соседней комнаты
донесся вздох. Зашуршала простыня, и снова все затихло. Затем послышалось
прерывистое дыхание. Элен не шевельнулась. Но вдруг она приподнялась на
постели: ее разбудил невнятный лепет страдающего ребенка. Еще полусонная,
она поднесла руки к вискам и, услыхав глухой стон, соскочила на ковер.
- Жанна! Жанна!.. Что с тобой? Скажи мне! - воскликнула она.
Ребенок молчал. Подбегая к камину за ночником, она прошептала:
- Боже мой! Ей с вечера нездоровилось. Не надо мне было ложиться.
Элен поспешно вошла в соседнюю комнату, - там уже наступило гнетущее
молчание. Фитиль ночника, утопая в масле, отбрасывал зыбкий свет, тусклым
кружком мерцавший на потолке. Склонившись над железной кроваткой, Элен
сначала ничего не могла разглядеть. Потом в синеватом свете, среди откинутых
простынь, она увидела Жанну; девочка вся вытянулась, запрокинула голову,
мускулы шеи были напряжены, одеревенели. Прелестное худенькое личико было
искажено судорогой; открытые глаза вперились в карниз портьеры.
- Боже мой! Боже мой! - вскрикнула Элен. - Боже мой! Она умирает.
Поставив ночник, она дрожащими руками ощупала дочь. Ей не удалось найти
пульс. Казалось, сердце девочки перестало биться. Ручки, ножки были
судорожно вытянуты. Элен обезумела.
- Она умирает! Помогите! Моя девочка! Моя девочка! - охваченная ужасом,
бормотала она,
Она вернулась в свою спальню, бросаясь из стороны в сторону, натыкаясь
на мебель, не сознавая, куда идет.
|
