— Выходит, она пожертвовала собой ради детей? — спросил Манта.

— Отчасти. А отчасти чтобы помочь уже захваченным детям. — Пранло ударил хвостом. — Но главным образом она сделала это ради тебя.

Мышцы Манты напряглись.

— Ради меня?

— В каком-то смысле ты тоже был пленником людей, как и дети, — ответил Пранло. — Она понимала это. Вообще-то я думаю, что ради этого одного она заплатила бы любую цену, даже если бы никто не захватил наших детей. Она сделала бы что угодно, лишь бы ты оказался свободен.

— Нет. — Хвост Манты возбужденно дернулся. — Это невозможно.

— Ладно, хорошо. Тогда кто из нас лжет, она или я?

Манта стиснул челюсти.

— Никто из вас не лжет. Просто ты по своей доброте искажаешь истину. Хочешь, чтобы я поверил, будто она… будто она не питает ко мне ненависти.

— Питает к тебе ненависть? — Пранло фыркнул. — Послушай, ты просто большой полосатый дурак. Кто, по-твоему, послал меня сюда приглядывать за тобой? Моя мать?

Манта резко развернулся к нему, не осмеливаясь поверить услышанному.

— Ты хочешь сказать, что она в самом деле не…

— Мы друзья, Манта, — сказал Пранло. — Все трое. Всегда ими были и всегда будем. Чтобы изменить это, потребуется нечто несравненно большее, чем достойные презрения интриги людей.

Манта проглотил ком в горле.

— Три мушкета, да?

— Вот именно. — Пранло зевнул. — И в данный момент, по крайней мере, один мушкет не против соснуть. А что скажешь ты?

— И я тоже. Хотя… Один последний вопрос. Как это ты ухитрился опуститься ниже Гринтаро, чтобы потом вдарить ему по животу?

— Что значит — «как ухитрился»? — Внезапно голос у Пранло стал совсем сонный. — Подплыл под него и расправил свои плавательные пузыри. Откуда, откуда, а снизу он никак не ожидал нападения.

— Нет, я не о том, — настойчиво добивался ответа Манта. — Мы ведь Производители, так? А считается, что Производители не могут опускаться ниже Уровня Четыре.

Пранло снова зевнул.

— Таинственная история, верно? Я понял, что они задумали, вычислил, как могу остановить их, а потом просто заработал плавниками и сделал это. Полагаю, на меня снизошло вдохновение.

Манта состроил гримасу.

— Типа желание освободить меня придало тебе сил?

— Ага, что-то вроде того, — подтвердил Пранло. — Чего не сделаешь ради друга, как говорится. Или, может, все дело в Драсни… Типа препятствия рушатся на пути всех, кто ей близок.

— Это точно, — пробормотал Манта.

— И еще, ты же знаешь меня, — добавил Пранло, и Манта представил себе, как он усмехается. — Натянуть нос представителям власти всегда было моим любимым занятием.

— Ах! — воскликнул Манта. — Выходит, тебя волновало не столько спасти мою шкуру, сколько поразвлечься?

— Ну зачем же так, — мягко возразил Пранло. — Но я всегда говорил — спасти другу ухо и поразвлечься лучше, чем просто спасти другу ухо.

— Надо будет взять на вооружение, — заметил Манта.

— Ну, это нельзя применять на каждом шагу, но да, я такой. Ладно, увидимся утром, Манта. Доброй тебе ночи.

Манта сделал глубокий вдох и долгий, успокаивающий выдох.

— Конечно, — пробормотал он.