|
Наконец он взламывал ее, как взламывают неподатливый замок, и с глубоким вздохом облегчения отваливался, довольный собою. Ее неспособность до конца ответить ему вполне его устраивала, он и хотел, чтобы было так, - это оправдывало его будущее бегство. - Ты слишком много куришь, - сказал он ей. - Это не возбуждает. - Это ты не возбуждаешь. - Неужели я так плох? Заведи себе любовника. Или вернись к тому, который у тебя был. Я уверен, что с другим ты можешь быть на уровне. - Благодарю. - Я серьезно. Ты красивая женщина. Хотя изо рта у тебя и пахнет, как из сарая, где сушится табак. - Чего ты напустился на меня! Чего напустился! - Эти выкрики только еще больше распалили ее, но выхода ярости не дали; она ударила его, принялась молотить коленями; он схватил ее за запястье, навалился, прижал к кровати. Лицо его было совсем близко, оно казалось в темноте преувеличенно раздувшимся, точно сошедшим с картины Гойи. - Безмозглая сука, - сказал он, снова и снова вжимая ее в матрац, - нечего сказать, умеешь держать себя в руках. Получила, что хотела, да? Получай же. Супружеское счастье. Она плюнула ему в лицо - тьфу! - как кошка: сначала прыгнет, а потом подумает; слюна мелким дождем обрызгала ей же лицо и словно отрезвила. Она вдруг ощутила его тело, которое железной тяжестью давило на нее; при слабом свете увидела, как он заморгал и усмехнулся. Пальцы его разжались, и он соскользнул с нее. Соскользнул, а ее бедра уже снова жаждали его исчезнувшей тяжести. Он повернулся к ней спиной и сжался в плотный клубок, словно стремясь защитить себя от нового каскада ударов. - М-да, это нечто новое, - сказал он про ее плевок. - Я это не подумав. Должно быть, вырвалось откуда-то из нутра. - Я и почувствовал, что из нутра. - Ты же держал меня за плечи. Я должна была как-то реагировать. - Не извиняйся. Реагируй, пожалуйста, сколько влезет. - Тебя это оскорбило? - Нет. Даже понравилось. Это показывает, что я тебе не безразличен. - Мой плевок мне же на лицо и упал. - Это называется: пи'сать против ветра. - Джерри? - Она протянула руку, обняла его обволакивающим жестом, размягченная его мужскою лаской - Угу? - Как ты думаешь, мы с тобой - развратные? - В пределах нормы. Я бы сказал: как положено людям. - Хороший ты. - Она прижала его к себе, подавив желание признаться ему в любви. А ему все это уже надоело, хотелось спать. - Спокойной ночи, солнышко. - Спокойной ночи. Спали они вместе как-то очень нормально, здорoво, а когда вместе бодрствовали, это было похоже на налетающий во сне бред. Все узнали. На протяжении июля все друзья их узнали. Руфь чувствовала это на волейболе, чувствовала, что эта осведомленность задевает ее: всякий раз, подпрыгнув, рассмеявшись или упав, она чувствовала, как ее накрывает тонкая сеть их осведомленности. Мужчины начали ласково обнимать ее на вечеринках. За все годы жизни в Гринвуде только Ричард отважился пригласить ее на ленч; теперь же за одну неделю она получила два приглашения: одно - на вечеринке, другое - по телефону. Она от обоих отказалась, но обнаружила, что отказ дается ей нелегко. Зачем, собственно, отказываться? Ведь Джерри умолял ее помочь, предать его, бросить. |
