Вересовская крутила меня то так, то этак. Минут через десять я взял над наездницей верх – пускай теперь побудет кобылкой. Моя инициатива, по моему, пришлась ей по вкусу, хотя, честно говоря, вел я свою партию довольно механически.

В самый напряженный момент в комнату кто то начал ломиться. Ненавижу коммунальный секс – никакого удовольствия. Слава Богу, дверь с петель сносить не стали – хорош бы я был: звезда криминальной журналистики со спущенными штанами, подмявший под себя дочурку свежеиспеченного секретаря Совета Безопасности.

Лана взвыла, дернулась. Пришлось наподдать – против организма не попрешь. Ящик под нами крякнул, с него слетела крышка. Вместе с ней с грохотом слетели и мы – прямо на пыльный пол.

– А ты ничего, – отдышавшись, Вересовская потрепала меня по щеке.

– Тебе что, обычных трахачей мало? – зачем то спросил ее я.

В полумраке неожиданно раздались всхлипывания. Вот уж не ожидал от этой сумасшедшей.

– Лана… Лана Викторовна… Господи, да чего ты ревешь? – я присел рядом с Вересовской на корточки и протянул ей свой отнюдь не свежий платок.

Да, в сущности, все женщины одинаковы. Хотя на что еще она могла рассчитывать с такой внешностью? Да и я – такая же свинья, как остальные. Правда, мне от нее не деньги нужны, а интервью…

Я повернул Лану к себе и принялся вытирать платком ее зареванное лицо. Что то говорил, чтобы успокоить ее, а ладонью легонько похлопывал по спине – так в детстве успокаивал меня дед. Постепенно девушка стала всхлипывать все реже, колени мои затекли. Я пошарил в темноте рукой, надеясь найти опору. Пальцы наткнулись на какой то твердый предмет.

Я поднес находку к окну, – это была керамическая фигурка. Наверное, она выпала из того самого ящика, крышку с которого мы так неаккуратно своротили.

– Это что, и есть часть твоей инсталляции? – я показал находку Лане.

– Н нет… – сказала она, близоруко щурясь (у нее еще и со зрением проблемы!) на вещицу, лежащую на моей ладони.

Я протянул руку к выключателю. Лана пыталась протестовать.

– Не волнуйся, я не собираюсь рассматривать твой макияж.

Когда под потолком загорелась неяркая лампочка, она снова всхлипнула. Ящик, не выдержавший нашей страсти, был полон одинаковых коричневых статуэток, изображающих Будду.. – каждая размером с мой кулак.

– Что это? – спросил я.

– Друзья в Москве просили отвезти местной буддийской общине. А мои работы – в этих ящиках, – она показала на составленные в углу короба. – Надо как то крышку на место пристроить.

Я потянулся за отлетевшей в сторону крышкой. Лана хихикнула.

– Так и будешь со спущенными штанами ходить?

Я отвернулся от художницы, чтобы застегнуть ширинку. Затем занялся ящиком. Кое как выпрямил погнутые гвозди и вставил их в старые гнезда.

– Что нибудь тяжелое в этой «Дыре» есть?

Молотка не оказалось. Лана протянула мне плоскогубцы. Я стал забивать ими гвозди. Когда ящик был приведен в прежний вид, я заметил выпавшую фигурку Будды, на которую наткнулся в темноте,

– Вот черт… Неужели все обратно отдирать?.. – еще раз повторять процедуру распаковывания и обратного запаковывания ящика мне не хотелось. – Надеюсь, твои друзья не обидятся?

Лана пожала плечами. Я сунул статуэтку в карман – поставлю дома на полку, как память об этом дурацком вечере.