Их дальнейшему спору помешал шум с лестницы.

— Сергей Федорович, вы здесь? — раздался звонкий детский голос. — У вас дверь приоткрыта!

Корсаков и Постольский, не сговариваясь, бросились ко входу и прижались к стене по обе стороны от дверного проема.

— Сергей Федорович? — неуверенно повторил ребенок. Дверь скрипнула и в комнату крадучись вошел мальчик лет двенадцати в замызганной и штопанной одежонке. Светлые волосы закрывала кепка не по размеру, доставшаяся, видно, от отца или старшего брата. В руках он держал позвякивающий деревянный ящик. Мальчонка настороженно осмотрелся — и увидел притаившихся у стены гостей. Одного взгляда на жандармский мундир ему хватило, чтобы мигом бросить ящик (от удара об пол в нем, судя по звуку что-то разбилось) и метнуться к выходу.

Корсаков оказался быстрее. Он преградил мальчишке дорогу своей тростью, а затем ловко ухватил его за ухо.

— Ай, больно! — закричал ребенок. — Пустите, дяденька!

— Чтобы ты сразу от нас лыжи навострил? — поинтересовался Владимир. — Э, нет, брат, нам с тобой поговорить надобно…

Не выпуская мальчишечьего уха, другой рукой он нащупал табурет у лабораторного стола, поставил его в угол комнаты, а затем усадил на него визитера.

— Звать тебя как? — поинтересовался Павел.

— Не бейте, дяденьки! И не тащите в околоток! Ничего не знаю! — затянул ребенок.

— И как звать тоже не знаешь? — уточнил Корсаков.

— Колькой, — шмыгнул носом мальчик.

— Николай, значит? Моего папу так зовут. Скажи, Николай, ты конфект хочешь? — спросил Владимир, жестом фокусника извлекая из кармана круглую жестяную коробочку. На яркой упаковке красовалась ангельского вида девочка, щедрыми пригоршнями рассыпающая вокруг себя разноцветные конфеты. Постольскому оставалось только в очередной раз поразиться запасливости друга.

— Ух ты! Борман! Хочу! — мигом перестал канючить мальчик.

— И я готов отдать его тебе совершенно бесплатно, — пообещал Корсаков. — Тебе только нужно ответить на пару вопросов. Никто тебя не будет бить и тащить в околоток, обещаю. Пара вопросов — и ты счастливый обладатель цельной плитки шоколада! Как тебе такой расклад, устраивает?

— Устраивает! — закивал Колька.

— Павел? — вопросительно повернулся к поручику Владимир.

— Скажи, кто здесь живет? — спросил Павел.

— Дяденька… То есть, ваше благородие… Глупость спрашиваете! Кто ж тут жить будет? Сами чуете, как воняет? Страх один!

— Хорошо, спрошу иначе: к какому Сергею Федоровичу ты шел?

— Фамилие его я не знаю, — ответил мальчик. — Батька говорит, что штундент он. Сидит тут иногда целыми днями. Меня батька к нему посылает, когда химикаты с работы приносит. Говорит, платит штундент хорошо!

— А где твой папа берет химикаты? — спросил Постольский. Колька мигом замолк и перевел испуганный взгляд с Павла на Корсакова.

— Не переживай, ему не попадет, — пообещал Владимир и посмотрел на Постолького. — Не попадет ведь?

— Нет, нам твой папа без надобности! — пообещал поручик.

— Дак с завода и берет! Сергею Федоровичу вся улица енти химикалии таскает.

— А где живет этот Сергей Федорович знаешь? — спросил Постольский. — Где-то рядом?

— Нет, он из Петербурга наезжает, — помотал головой Колька. — Где живет — не знаю.