Беглый осмотр показал, что обнаруженное тело явно принадлежит нашему соседу. Причем, несмотря на жуткую проломленную рану в голове, он еще жив, но дышит, что называется, на ладан. Про таких наши репортеры пишут: «Ему срочно требовалась медицинская помощь».

Рысью обежав квартиру, я обнаружила в одной из комнат телефон, однако аппарат мне помочь не мог – у него кто то обрезал провод.

Тем временем после некоторой беспорядочной возни вода течь перестала. Из ванной показался довольный Модестов.

Увидев меня, он сразу вспомнил, где мы находимся и тут же озаботился нашим юристом.

– Нонна, чей это труп? В смысле – кто это? Наш сосед?

– Наш сосед. Только он не труп. Он еще пока вполне живой.

– С такой дырой в голове – и не умер? – поразился Модестов.

– Говорю же – жив. Вызывай «скорую». Заодно милицию и кого нибудь из наших репортеров. Похоже, тут дело серьезное.

Пока Модестов по мобильнику вызывал медиков, милиционеров и коллег, я еще раз аккуратно обошла помещение, стараясь двигаться на цыпочках. Почему то только сейчас мне в голову пришло, что тот, кто двинул юриста по голове, может все еще находиться в квартире. Я не хотела его спугнуть до приезда милиционеров.

Еще меньше я хотела, чтобы злоумышленник потерял голову, с воем выпрыгнул из какого нибудь шкафа и ринулся уничтожать свидетелей – то есть меня с Модестовым.

К счастью, пока никто ниоткуда не выскакивал, пейзаж вокруг был самый умиротворяющий. Поверхностные наблюдения дали следующую картину: обычная квартира обычного мужика с неплохим достатком и средненьким вкусом. Судя по одежде, сосед собирался провести вечер дома в одиночестве: на нем был спортивный костюм, чистый, но уже далеко не новый. В такой амуниции обычно встречаются только с очень близкими друзьями. На столе в кухне – недопитая чашка кофе и надкусанный круассан на блюдце.

Никаких там свечей, бокалов, фруктов и прочего антуража, намекающего на интимное свидание, не было. О дружеской вечеринке или подготовке к ней тоже ничто не свидетельствовало.

Интересно, чем злодеев заинтересовал мой тихий с виду сосед? Может, это было банальное ограбление? «Разбой», – поправила я сама себя. Однако очевидного разгрома или следов активных поисков чего либо тоже не наблюдалось. Так, текущий беспорядок. Значит, или не искали ничего, или точно знали, где искомое лежит и забрали без лишней пыли. Еще вариант – нотариус это «что то» отдал сам. Под пытками. Или под угрозами «предмета, похожего на»… что нибудь опасное. Мне стало неуютно.

– Модестов, поди сюда. Как ты думаешь, сколько времени он тут лежит?

– Думаю, не больше четырех пяти часов, – незамедлительно отозвался супруг.

Я уважительно уставилась на мужа: раньше талантов медэксперта я за ним не замечала.

– Откуда такая точность?

– Это элементарно, Нонночка. Во первых, приблизительно столько часов назад я встретился с нашим соседом на лестнице, он был жив и здоров. Во вторых, если бы он пролежал здесь намного дольше, у нас в ванной от сырости уже бы давно потолок обвалился.

Резонно.

– Слушай, а как он выглядел? Ну когда ты его на лестнице встретил?

– Да обычно. Во всяком случае, этой дырки на голове у него точно не было.

Ударили его все таки здесь. В собственной квартире, своем доме, где и стены должны помогать! – скорбно добавил Модестов.

– Воздержись от патетики. Она тебе пригодится, когда мы будем объясняться с медиками и представителями власти.

Нам предстоит доходчиво и правдиво объяснить, как мы сюда попали.