– Ни хрена себе, старушечьего!

Чтобы ты знала – за всю свою, признаюсь, довольно активную жизнь, я не встречал женщины, которая могла бы сравниться с тобой. И вот тут, и вот тут, и особенно… вот тут. – Я показал где.

– Шах, ты извращенец, маньяк, да к тому же еще и врун. А как же ваша секс дива Завгородняя? Или ты скажешь, что за все время своей работы в «Пуле» ты ни разу не облизнулся на ее коленки?

– Танюша, как ты могла такое подумать! – я постарался поскорее уйти от этой щекотливой темы, поскольку в данном случае Татьяна попала в самую точку. – Значит, «Плейбой» тебя действительно домогался? Что ж, если меня все таки вытурят из Агентства, и я буду медленно подыхать с голоду, пожалуй, я загоню пару этих снимков по договорной цене. Представлюсь твоим импресарио и…

– Шах, мне это уже надоело.

И вообще, у тебя там когда нибудь закончится кассета? В конце концов, мне холодно.

– Сейчас, еще пару кадров, и все… Танюш!

– Что?

– А может быть, ты все таки не поедешь?

– Витька, ну перестань. Я же говорила тебе, это всего лишь на три месяца. Есть контракт, по истечении которого меня просто отправят обратно. Знаешь, сколько у них там таких, как я? Сотни. Причем большинство – молоденькие, длинноногие, грудастые. Плюс у каждой второй имеется папик с большим мешком валюты. Так что считай, я просто еду в командировку. К тому же я обещала маме, что буду приезжать в Питер каждые выходные. А еще я буду тебе звонить. Часто часто. Ну что ты молчишь?

– Просто размышляю о том, что мне тоже не помешал бы мешок, набитый североамериканской валютой. Черт! По моему, кассета действительно кончилась…

– Вот и слава Богу. Иди ко мне, мой неутомимый сексуальный маньяк. Если ты меня немедленно не согреешь, то я заболею и умру…

– И не надейся, Чип и Дейл уже спешат на помощь…

***

– Тань, а может быть, ты все таки останешься?

– Не могу, Витя, правда, не могу.

Ты же сам понимаешь, это мой последний шанс…

– Я понимаю… Тань… Кажется, я тебя люблю.

– Я тоже люблю тебя, Шах…

***

На следующий день Татьяна села в «Красную стрелу» и уехала в Москву. В течение месяца она несколько раз появлялась в новостных выпусках НТВ, потом стала мелькать на экране все чаще и чаще, и в конце концов сделалась постоянной ведущей «энтэвэшных» вечерних новостей.

Поначалу мы старались встречаться в каждый ее питерский приезд. Затем встречи стали подменяться все более редкими телефонными звонками, но и они постепенно как то сами по себе сошли на нет. Недавно до меня дошли слухи о том, что в Москве у нее появился какой то продюсер.

Возможно, из когорты тех самых папиков с мешками. А может быть, мне просто хотелось, чтобы он был именно таким – мне казалось, что этот мешок был той единственной вещью, которую я не смог бы дать ей в этой жизни. Кто знает…

В результате в память о той любви у меня остались лишь пять «поляроидных» снимков. Снимков, на которых мне улыбается потрясающая обнаженная женщина, которая, похоже, любила меня, и которую, похоже, любил я. И вот теперь, какая то сволочь лишила меня и этой памяти. От осознания того, что сейчас некто третий, вторгшийся в нашу интимную жизнь, похотливо разглядывает эти снимки, а возможно, узнав на них звезду телеэкрана, отпускает по этому поводу скабрезные шуточки, я окончательно озверел.