Мейсон показал на мужчину, стоявшего в проходе:

— Вот мой клиент. Это тот человек, которого я взялся защищать. Я намереваюсь доказать, что процесс произошел в его отсутствие. Мистер Джефферсон, прошу подойти к месту для свидетелей и дать присягу.

— Высокий Суд, вношу протест! — хриплым голосом кричал Гамильтон Бергер. — Я возражаю против процедуры такого рода. Я утверждаю, что этот обвиняемый, — тут он указал пальцем на мужчину, стоявшего с опущенной головой около защитника, — является единственным обвиняемым на этом процессе.

Судья Хартли поднял руку успокаивающим жестом.

— Попрошу тишины! Прежде, чем я приму какое‑либо решение, я должен внимательно изучить это дело и понять, о каком спорном пункте ведет речь защитник. Объявляю пятнадцатиминутный перерыв, во время которого мы постараемся все выяснить. Прошу представителей обеих сторон встретиться со мной в судейской комнате. Обвиняемый пока остается под арестом.

Мейсон усмехнулся с явным удовлетворением.

Высокий мужчина с худощавым лицом, стоявший до сих пор неподвижно в проходе, повернулся лицом к залу суда. Мэй Джордан подошла к нему.

— Привет, Принц из сказки, — рискнула она неуверенным голосом.

Глаза Джефферсона засветились.

— Привет, Леди Джиневера, — шепнул он. — Мне сказали, что вы будете здесь.

— Принц… Принц из сказки!

— Оставляю его под вашей опекой, мисс Джордан, — сказал заговорщицким тоном Мейсон и с довольной миной вошел в судейскую комнату.

22

— И что все это значит? — приветствовал адвоката судья Хартли.

— Это был хитроумный замысел, — начал Мейсон. — Фактически он был запланирован уже в Париже, когда Уолтер Ирвинг узнал, что должен ехать в Америку, чтобы участвовать вместе с Джефферсоном в открытии нового филиала. Он подобрал себе в помощь Марлин Шомон, очень тертую дамочку, которую парижский филиал приглашал на приемы в роли хозяйки. Ну и, конечно, Джеймса Кинкэйда. И если бы они не были такими жадными, то, вероятно, весь план бы удался. Они знали, что Бакстер намеревается перевезти контрабандой в Америку бриллианты стоимостью триста тысяч долларов. Джилли должен был выплыть за ним на лодке и доставить его в условленное место. Однако, они убедили Джилли, что из‑за его прошлого Бакстер изменил планы и решил, что Кинкэйд с каким‑то другим человеком, заберут его на лодку. Джилли лгал, когда говорил, что получил за свою лодку пятьдесят долларов. Он получил две с половиной тысячи, такова была условленная цена. Марлин Шомон дала мне показания под присягой.

— Минуточку, — остановил поток красноречия Мейсона судья Хартли. — Это показание касается клиента, от имени которого вы выступаете в суде?

— Я не выступаю от его имени, — быстро ответил Мейсон. — Я выступаю от имени настоящего Дэвида Джефферсона, защиту которого я взял на себя по поручению «Южноафриканской Компании». Предлагаю, однако, чтобы Суд дал возможность Джеймсу Кинкэйду пригласить собственного защитника, или назначить ему такового. Он так же имеет право на новый процесс.

— Даже если то, что вы говорите, является правдой, этот человек не может иметь нового процесса! — взорвался Гамильтон Бергер. — Вы его защищали и вы проиграли дело!

Мейсон холодно улыбнулся прокурору.

— Если бы не показания Мэй Джордан относительно ее переписки с Джефферсоном, то кто знает, может быть вам и удалось бы как‑то склеить это дело.