|
- Он наверняка даже не передал матери, что я звонил. Покашляв для приличия, Мегрэ вошел в библиотеку. - О каком телефонном разговоре идет речь? Морис де Сен-Фиакр нехотя ответил: - Позавчера я звонил в замок. Как я вам говорил, мне были нужны деньги. Я хотел попросить у матери нужную сумму. Но трубку снял этот... ну, в общем, господин Жан, как его тут называют. - И он ответил вам, что ничего не выйдет? Но вы все же приехали. Управляющий поглядывал то на Мегрэ, то на графа. Морис слез со стола. - Я вызвал Готье вовсе не для того, чтобы говорить о деньгах, - заволновался он. - Но вы же знаете, комиссар, в каком положении я теперь оказался. Завтра же на меня подадут в суд. Однако после смерти матери я являюсь единственным законным наследником. Вот я и попросил Готье раздобыть мне эти злосчастные сорок тысяч франков к завтрашнему утру. Но выходит, что это невозможно. - Совершенно невозможно, - подтвердил управляющий. - Иначе говоря, до прибытия нотариуса - делать нечего. А он соберет всех заинтересованных лиц лишь после похорон. Однако, по словам Готье, даже под залог всего оставшегося имущества занять сорок тысяч франков будет сложно. Молодой граф заметался по комнате. - Все совершенно ясно, не так ли? Яснее некуда. Быть может, мне даже не удастся проводить в последний путь собственную мать! Только вот... Еще один вопрос. Вы говорили о преступлении. Так что же теперь? - Уголовное дело не возбуждено и, по всей видимости, возбуждено не будет, - ответил Мегрэ. - Значит, и расследования не будет. - Оставьте нас, Готье. И едва управляющий вышел за дверь, граф воскликнул: - Значит, ее действительно убили? - Да, но официальная полиция в данном случае бессильна. - Объяснитесь. Я начинаю... Но тут из вестибюля послышался женский голос, которому вторил басок управляющего. Морис вздрогнул, направился к двери и резко распахнул ее. - Мари? В чем дело? - Морис, почему меня не впускают? Это безобразие! Я битый час дожидалась в гостинице... Незнакомка говорила с сильным иностранным акцентом. То была Мари Васильефф, прикатившая на стареньком такси, видневшемся во дворе замка. Молодая женщина была на редкость хороша собой - высокая, статная, с роскошными белокурыми волосами, правда, не исключено, что цветом волос она была обязана искусству парикмахера. Заметив, что Мегрэ внимательно ее разглядывает, она затараторила по-английски, и Морис перешел на тот же язык. Она спрашивала, достал ли он деньги. Он ответил, что об этом теперь не может быть и речи, что мать его умерла и Мари должна вернуться в Париж, куда он тоже скоро приедет. В ответ она хмыкнула: - На какие шиши! Мне даже нечем расплатиться с таксистом. Морис де Сен-Фиакр занервничал. Пронзительно визгливый голос его любовницы эхом разносился по замку, внося в происходящее скандальную нотку. Управляющий все еще стоял в коридоре. - Раз ты остаешься, я тоже никуда не поеду, - заявила Мари Васильефф. Тогда комиссар распорядился: - Готье, заплатите шоферу и отошлите машину. |
