|
Мне подойдет любая благовоспитанная и покладистая девушка приятной наружности. Много ли таких у тебя на примете? Следующие полчаса ушли на составление списка. Прихлебывая из хрустального бокала портвейн и скрипя пером, Джордж бормотал себе под нос: «Нет, мисс Эмерсон Смит не подойдет, она косит на левый глаз!» или «Гамильтон совсем спятил и потребует за свою замухрышку что нибудь несусветное!» Наконец он протянул приятелю листок с двадцатью именами. – Готово, Джейсон! Вот тебе целый табун – или розарий – самых достойных невест из высшего общества. Выбирай свою суженую! С этими словами он опустил листок в вазочку, предварительно высыпав из нее на стол орешки, с важным видом встряхнул ее несколько раз и поднял над головой. Лорд Рэдфорд засучил рукава, чтобы не мешали манжеты, протянул к вазе руку и, покопавшись в ней, вытянул жребий. – Ну и кто же она? – нетерпеливо спросил Джордж. – Каролина Ханскомб. Это имя ничего мне не говорит. Что тебе известно о ней? У Джорджа вытянулось лицо; шансы заполучить заветных лошадок серой масти заметно уменьшились. – Она вряд ли заинтересует тебя, Джейсон. Это тихоня самой обычной наружности, к тому же года на два три старше прочих невест; можно сказать, засиделась в девках. Родители собираются вывезти ее в свет вместе с младшей сестрой. Отец этой барышни, сэр Альфред Ханскомб, происходит из знатного рода, но по натуре мужлан. Ее сестрица Джина – здоровенная кобылица веселого нрава, но она почти обручена. В общем, старина, я уверен, что мисс Ханскомб станет тебе хорошей и покорной супругой, иначе я и не включил бы ее в число претенденток. – Каролина Кинкейд, леди Рэдфорд, – пробормотал Джейсон. – Звучит неплохо! Полагаю, она будет завтра на балу у Элмаков среди прочих охотниц за женихами. Боже, я не бывал на этих чопорных приемах целую вечность! Но ничего не поделаешь, придется претерпеть маленькие неудобства, раз решил жениться. Пьем за мою будущую жену? – За леди Рэдфорд! Друзья чокнулись. – Тетушка Джессика! Скажи, зачем мне сегодня вечером ехать к Элмакам? Джессика Стерлинг оторвалась от штопки и с улыбкой посмотрела на свою любимицу. – Хотя бы потому, деточка, что на этом настаивает твоя мачеха. – Причина веская, но далеко не самая серьезная. Признайся, тетушка, нельзя ли под каким нибудь предлогом уклониться от этой ярмарки невест? Каролина Ханскомб отложила лютню и умоляюще взглянула на Джессику голубыми глазами. Стройная и грациозная, Каролина была излишне скромной и несколько оживлялась лишь в кругу близких подруг или музицируя. В такие минуты ее личико обретало задумчивое и мечтательное выражение и она становилась похожа на ангелочка. Обычно же, готовая к постоянным нападкам и придиркам мачехи, девушка хмурилась и смотрела исподлобья, хотя была наделена юмором и недюжинным умом. Хрупкая русоволосая Каролина умела становиться неприметной и растворялась среди окружающих всякий раз, когда хотела остаться незамеченной. Но сегодня утром она говорила с тетушкой откровенно, так как их связывали дружеские отношения. – Право же, Каролина, тебе пора привыкать к балам! Уверяю тебя, это прекрасная возможность повеселиться от души. В молодости я обожала выходить в свет. – Признайся, тетушка, ты никогда не отличалась застенчивостью. Убеждена, по тебе чахла добрая половина мужчин Лондона. Все они наверняка мечтали о том, чтобы твои великолепные изумрудные глаза хоть на миг задержались на них. Джессика томно рассмеялась. – Ты преувеличиваешь, дорогая. Конечно, меня не обходили вниманием, о чем свидетельствуют шестнадцать сонетов и целых три оды, хранящиеся у меня до сих пор. Но кое кто считал меня чересчур упрямой и своевольной. Что ж, это справедливо. Поэтому не стоит брать с меня пример, дорогая. |
