|
Едва успел перехватить. - Джон-Том... Он держал ее осторожно - этого требовал обширнейший ожог первой степени. - Я... не понимала, что происходит, что я делаю. Яльвар... Он такое со мной сотворил... Я больше не могла думать сама... - Ее голова упала на грудь Джон-Тома. - В то утро, когда он меня разбудил и велел идти за ним, я хотела закричать, предупредить вас, но ничего не вышло. Он меня увел, но то была уже не я, нет! Как будто я попала в плен к собственному телу и не могла выбраться. - Девушка захныкала, по щекам побежали слезы. Затем она изумленно подняла глаза: - Плачу? А ведь я думала, что разучилась плакать. - Ты была под гипнозом. - Недоумение в ее глазах не рассеялось, и тогда Джон-Том пояснил: - Это разновидность волшебства. Ты не владела собой. Он прижал ее к себе и, услышав стон, поспешил успокоить: - Мы найдем что-нибудь от ожога. Наверное, Снут поможет. У меня еще осталось три золотых - те, что Мадж не растранжирил в Снаркене. Купим лекарство и для тебя. - Ничего, - прошептала Глупость, - уже все в порядке. - Она повернулась к Дрому. - Но если бы не он, все было бы по-другому. Я не знала, о чем и думать, когда увидела, как он несется ко мне по коридору. А потом он объяснил, кто он такой. Что он ваш друг и что вы все тоже внутри горы, сражаетесь с Яльваром-Цанкрестой. - Она подбежала к единорогу и благодарно обняла его за шею. Чуточку потерпев, Дром попятился и высвободился. - Мадам, я рад, что оказался вам полезен, но просил бы избавить меня от бурных эмоций. - Но я думала... - Глупость явно обиделась, и Джон-Том поспешил ее успокоить: - Дром вовсе не злой, Глупость. Просто он такой, какой есть. Я тебе потом объясню. - Он взглянул на единорога. - Ты здорово рисковал, Дром. - Я старался. - Единорог оглядел коридор. - А где же большая самка? И злюка-хорек? Вы одолели его в мое отсутствие? - Нет. - Джон-Том с улыбкой посмотрел на пересмешника. - Это Черрок. Сообразив, что самому ему меня не переколдовать, Цанкреста позвал на подмогу другого чаропевца. Мы с Черроком устроили тут настоящий музыкальный ураган, прежде чем поняли, что гармония лучше диссонанса. А Цанкрестой занялась Розарык. - Что ж, остается только пожалеть хорька. - Твоя правда, кореш, - сказал Мадж. - Розарык - бабенка лютая. Эх, будь она разочка в четыре поменьше... - Мадж, когда же ты научишься мыслить масштабно? - Джон-Том посерьезнел. - Цанкреста не только сметлив, но и шустер. Может удрать. - Чувак, да куда он денется? - возразил Мадж; - Ставлю на кон свой причиндал, из этой норы только один выход. Я бы сказал так: чем суетиться, давайте лучше разыщем ее хозяйку, долговязую крысу. Лекарство было у нее в лапе, когда заварилась каша, и я готов побожиться, что оно по-прежнему там. Времени на обратный марш-бросок ушло немало, и Джон-Томово предположение насчет быстроногости хорька полностью оправдалось. Когда они сворачивали в последний коридор, Цанкреста был уже там. - Не заметила, как он улизнул в боковой пхоход, - гневно прорычала тигрица, присоединившись к ним чуть позже. - Но тепехь-то не уйдет! Тяжело дыша, Цанкреста стоял перед выходом. От его наряда остались жалкие лохмотья, и вообще хорек уже очень мало походил на волшебника. Он оглянулся и увидел быстро приближающихся мучителей. |
