– Теперь что будем делать? – устало спросил Зверев у всех. Напряжение спало, и он растекся по дивану.

– Дел у вас много, Витольд Германович, – ответил Сырцов. – Очень много. Если разрешите, то мы у вас для начала побеседуем с вашим двойником. В пределах терпимой хозяином нормы.

– А где он? – встрепенулся Зверев.

– На чердаке, упакованный лежит. Так разрешите?

– С превеликим удовольствием.

Перед тем, как втолкнуть в столовую, с лже-Зверева сняли наручники и вынули кляп. Так что пред очами своего прототипа он появился во всей своей красе: в каскетке, надвинутой на глаза, в куртке и высоко поднятым воротником.

– Похож на меня? – обиженно спросил Зверев у Казаряна.

– Очень, – безжалостно подтвердил тот, а Сырцов, в порядке приказа вкрадчиво и вежливо попросил у лже-Зверева:

– Будьте добры, пройдитесь, подволакивая ногу, как Витольд Германович.

– А я ногу подволакиваю? – удивился Зверев.

– Подволакиваете, подволакиваете, – подтвердил Сырцов и потребовал уже с погромыхиванием в голосе: – Действуй, действуй, паренек!

– Да пошел ты… – грубо и неуверенно ответил паренек.

Коляша ребром ладони жестко ударил его по почкам. От сотрясения организма с клиента слетела каскетка, и Зверев увидел серые непонятные глаза, мягкий нос, лоб с залысинами.

– Капитан Красов! – узнал он.

– Ренегат Зверев! – хрипло откликнулся Красов.

– Орешек! – поделился первым впечатлением Коляша с Сырцовым и Казаряном.

– Он в конторе – знаменитость, – поведал о Красове Зверев. – Весьма похоже всех изображал. От Андропова до Калугина.

– Надо же! – восхитился Казарян. – Значит, в данном случае по призванию трудился. Но, вероятно, не из чистого искусства? Смысл и цель вашего задания изложить можете, капитан?

– Майор, – для начала поправил Красов и ответил: – Конечно, могу, но не хочу.

– Скажите, пожалуйста, следующую фразу: "Да, если она целесообразна в данном случае", – слезно попросил майора рыжий Вадим.

– Не скажу, – насмешливо откликнулся Красов. – Это нецелесообразно в данном случае.

Вадим врубил свой многоканальный сразу же с фразы о целесообразности и, послушав ее, ликующе возгласил:

– Это он! Это он текст наговаривал!

– Не все ли равно, кто текст наговаривал… – начал было Сырцов, но Вадим изумился невежеству коллег.

– Интересно же! – а потом обиделся: – Я больше не нужен? Я могу быть свободен?

– Ты свободен, как, все сейчас в России, – заверил его Казарян и добавил для ясности: – Но нужен. Разговор наш писать.

– Я готов, – официально заявил Вадим.

– Первый и главный вопрос я уже задал. Вы, майор, ответили на него неудовлетворительно…

– Вы, наверное, в институте кинематографии преподаете? – перебил его Красов. – Удовлетворительно, неудовлетворительно. Все оценки ставите, да?

– А ты испугался! – безмерно обрадовался Коляша. – С ходу разговорился, с ходу проговорился. Считай, браток, мы из тебя веревки вить будем.

– Это в каком смысле? – поинтересовался разнервничавшийся майор. Вместо Коляши ему ответил Сырцов.

– Сначала в переносном смысле, а если этот метод не даст настоящего результата, то и в прямом, до тех пор, пока результат, удовлетворяющий нас, не будет достигнут. Я понятно объяснил?

– Бить будете?

– Терзать, – уточнил Коляша.

– Я жду ответа на свой вопрос, – устало напомнил Казарян.

– Мне было приказано в определенных ситуациях сымитировать полковника в отставке Зверева.