– Въезжайте, – так же тихо разрешил голос, и кованные ворота беззвучно разъехались в стороны.

Александр Петрович встретил у лестницы парадного входа. Он стоял и ждал, когда Смирнов с Сырцовым выберутся из "Нивы" и подойдут. Рядом на всякий случай стояли, воинственно держа ноги на ширине плеч, двое молодцов в коже.

Успев на ходу оценить обстановку, подошел Смирнов, протянул руку для рукопожатия, ненавязчиво полюбопытствовал:

– Нас у крыльца встречаешь, а кого у ворот?

– У ворот пока никого не встречал…

– Но надеешься встретить, – докончил за него фразу Смирнов и познакомил: – Георгий Сырцов – Александр Петрович Воробьев.

Богатырей в коже Смирнов не заметил. Богатыри остались внизу, а трое поднялись по лестнице.

В каминной за карточным столом сидела еще одна троица.

– Александр Иванович Смирнов – мои друзья. – Мстя за богатырей, представил только одного Смирнова Александр Петрович. – Братцы, у меня с Александром Ивановичем разговор минут на пятнадцать, мы сейчас в кабинет. Вернемся – я всех конкретизирую.

– Конкретизирую, конкретизирую, – бормотал, удивляясь воробьевским лингвистическим изыскам, Смирнов, по винтовой лестнице следуя за хозяином (Сырцов – за ними). Вошли все трое в кабинет, и Смирнов, наконец, понял, что скребет в словечке "конкретизирую": – Почти кастрирую. "Я вас всех кастрирую!" Александр Петрович, а что их всех, действительно, кастрировать?

– Не будем утруждать себя, – подыгрывая Смирнову, ответил хозяин, усаживаясь за ампирный, красного дерева, письменный стол. – Их образ жизни и время уже поработали за нас: они все импотенты.

– А ты, Петрович? – бестактно полюбопытствовал Смирнов, усаживаясь в опять же красного дерева короб полукресла.

– А я – нет, – без обиды откликнулся Александр Петрович. – Насколько я понимаю, исследование моих половых потенций – не главная цель вашего визита?

– Не главная, но одна из главных, – условно согласился с ним Смирнов и, как бы только-только заметив, что Сырцов стоит, подчеркнуто удивился: А ты, Жора, почему стоишь? Садись, в ногах правды нет.

– Но нет ее и выше, – цитатно добавил Александр Петрович и поинтересовался, наблюдая, как садится на диван Сырцов: – Выходит, и вы, Александр Иванович, теперь при охране?

– Жора – не охрана. Жора – друг и соратник, – намеренно серьезно сказал Смирнов. – И у нас с ним к тебе дела.

Александр Петрович с ласковой улыбкой следил за тем, как Смирнов достал портсигар, достал зажигалку, извлек папиросу и закурил. Спросил:

– Надеюсь, вы писать меня не собираетесь?

– Не собираюсь, – Смирнов затянулся из беломорины ядовитым дымом, получил удовольствие и заговорил: – Говорят, ты своих ховринских к делу приспособил, детективное агентство открыл, и все бывшие рэкетиры – ныне добропорядочные сторожа правопорядка. Говорят, а?

– Говорят, – согласился Александр Петрович.

– А на самом деле?

– И на самом деле.

– Тогда у нас к тебе деловое предложение. Нам нужны человек пять, умеющих, я подчеркиваю, – умеющих – вести круглосуточную слежку.

– Это дорого, Александр Иванович.

– А ты расстарайся бесплатно, как в прошлый раз.

– В прошлый раз я был в деле. Нынче же, я думаю, вы меня в дело не возьмете. Так что бесплатно не получится.

– Ты бы в это дело и не вошел бы, – решил за него Смирнов. – Ну, раз не бесплатно – заплачу.

– Разбогатели?

– Нет. Просто на этот раз мою работу финансируют.