|
С парикмахером кончено, он не собирается всю жизнь терзаться из-за него, сам виноват! Не такие головы летят, не такие люди признаются, а он не захотел. И хватит думать об этом! На следующий день Вадим снова ездил по редакциям, снимал пальто в гардеробе и шествовал по кабинетам с орденом на груди. Все его поздравляли, любовались орденом. И те, кто прошлый раз не знал о награждении, присоединялись к общему хору. Вадим принимал поздравления скромно, достойно, никакой тут его личной заслуги нет, это не его, это советскую литературу наградили, а вот за советскую литературу он искренне рад и горд. Вечером Вадим пошел в Театр Вахтангова, разделся в кабинете администратора и поспешил за кулисы, как бы разыскивая кого-то, открыл дверь уборной, где в числе других статистов готовилась к спектаклю Пирожкова, увидел полуодетых девиц перед зеркалами... Ах, пардон, простите... Но Вероника Пирожкова его заметила, вскочила, втащила в комнату. - Девочки, смотрите, нашего Марасевича наградили орденом! Бросилась ему на шею, расцеловала, и остальные девочки тоже вскочили и расцеловали Вадима. - Простите, - бормотал Вадим, - я ищу Комарова... - Комарова? - переспросила Вероника. - Он здесь, я его вам найду. Они вышли в коридор, Вероника зашептала: - Вы сегодня вечером свободны? У Вадима замерло сердце. - Да... - Отметим ваше награждение, я занята только в первом акте. - С удовольствием. Поедем в ресторан. Она замотала головой. - Нет, нет, нельзя, кругом сплетники, скажут, окручиваю вас... или еще какую-нибудь гадость. У нее задрожал голос, на глазах выступили слезы... - Что вы, что вы! - испугался Вадим. - Зачем вы плачете? Не надо. Она вытерла глаза платочком. - Не люблю, когда обо мне плохо говорят. Просто я рада, что вас наградили. Для меня это праздник. Поедемте лучше ко мне, посидим, музыку послушаем, живу одна, хорошо? - Хорошо, - едва проговорил Вадим. - После первого акта я жду вас на улице, у служебного входа. Она чмокнула его в щеку и убежала. Вадим промучился первый акт, не видел, что происходит на сцене. Свидание с женщиной наедине, в ее комнате... "Живу одна..." Почему одна? Приехала из Пензы, что-нибудь снимает, наверное, или замужем, муж в командировке... А вдруг нагрянет?! Нет, его, орденоносца, не посмеет тронуть. Страшило другое... Вдруг не получится. Уже два раза так было. Вдруг опять?! Но деваться некуда, Пирожкова будет ждать на улице, на морозе. И как уйти после первого акта? Подумают, что ему не понравился спектакль, будет сочтено зазнайством новоявленного орденоносца: нравится, не нравится, критик должен высидеть спектакль до конца. |
