За те несколько месяцев, которые прошли с тех пор, как была заложена первая плита, впервые у Ригана выдалось несколько свободных дней, но всё утро он не мог избавиться от мыслей о поставке камней. Только когда солнце стало приближаться к зениту, Риган понял, что проголодался, и решил возвращаться домой с тем, чтобы пообедать, и в тот день он впервые ел с Девоном за одним столом.

Риган хотел провести со своим учеником немного времени, чтобы получше разобраться в нём, но была и ещё одна причина — нужно было показать Девону, насколько лучше может стать его жизнь, если он будет сотрудничать со своим учителем.

Им принесли серебряный поднос с фруктами и лепёшки с зеленью, которые Риган ел, неторопливо отламывая кусочки и закидывая один за другим в рот. В чаше перед друидом стояло яблочное вино, и такую же чашу поставили слуги перед Девоном, но тот оставался безучастен и к выпивке, и к еде.

— Тебе нравится, как ты здесь живёшь? — поинтересовался Риган, будто бы невзначай закидывая небольшой кусочек лепёшки в рот.

Девон невольно проследил за его тонкими пальцами и уставился на скатерть перед собой.

— Я не рассчитывал, мой господин, на другое обращение в доме врага.

Риган, поднёсший было чашу с вином к губам, замер и свёл брови к переносице.

— Я твой наставник, ты так хотел меня назвать.

— Мы оба знаем, зачем я попал в этот дом. Меня было бы проще назвать пленником, а не учеником. А хозяин дома для пленника — не учитель, а господин.

Риган со звоном опустил чашу на стол.

— Ты считаешь, это хорошая мысль — пытаться меня разозлить?

Девон упрямо посмотрел на него.

— Осознаёшь ли ты, — произнёс Риган, вставая и приближаясь к Девону, — что каждый в твоей школе мечтал бы стать моим учеником?

— Я тоже об этом мечтал, — выпалил Девон. — Чтобы иметь возможность тебя убить.

Риган замер на секунду, чувствуя, как ледяная ярость захлёстывает его — а затем с размаху ударил Девона ладонью по щеке.

— Во–первых, — произнёс он, — ты не усвоил урок и не назвал меня учителем, как я велел.

— Во–вторых?

— Во–вторых, — продолжил Риган, не замечая его слов. Он взял Девона за плечо и вздёрнул, заставляя встать на пол. — Тебе не следует даже помышлять о том, чтобы причинить мне вред. Никогда. Ты должен быть благодарен мне за то, что я приютил тебя.

Девон стиснул зубы.

— Поблагодари меня, — продолжил Риган.

— Никогда! — ещё один удар обжёг его щёку, на сей раз куда более сильный, а в следующую секунду Девон замахнулся и ударил в ответ.

Кулак его не долетел до цели, перехваченный рукой Ригана — она не казалась Девону более сильной, чем его собственная, пока он просто смотрел, но теперь Девон вдруг обнаружил, что Риган удерживает его легко, будто младенца.

Риган оттолкнул руку Девона в сторону и ударил наотмашь тыльной стороной ладони. Щека Девона запылала вновь, и он схватился за неё рукой, но через секунду уже снова ринулся в бой — и тут же понял, что рука его вывернута, и каждое движение причиняет боль, а лбом он упирается в острый угол необработанного камня, из которого состояла стена.

Риган стоял у него за спиной. Он тяжело дышал, но всё же удерживал ученика довольно легко.

— Ты всё ещё не усвоил урок, — произнёс он. — Пока ты не научишься меня уважать, мы не сможем двигаться вперёд.

— Я не буду уважать того, кто убил моего отца.

— Полагаю, что это не так. Донан! — крикнул Риган, и тут же в помещении появился ещё один друид — тот самый, что до этого приносил фрукты и вино. Одет он был куда проще, чем верховный, в обычный домотканый балахон, но у пояса его болтался серп, отблескивающий золотом.